Ключи от темного мира - [14]

Я блуждал в лабиринте, чувствуя, что выход где-то близко, но никак не мог нащупать верное направ ление.

– Тебе нужно больше заботиться о себе. Подумаешь, если даже не получится… – произнесла Ира и тут же испуганно замолчала. – Ну, расслабься, ты так напряжен! Вот Владимир действительно расслаблен. Ему все равно, что ты так напрягаешься.

Услышав это, я буквально подскочил и, обхватив Ирину за талию, закружил ее по комнате.

– Ты умница! Ты моя умница! – шептал я ей на ухо и целовал розовые мочки, щеки, губы…

– С ума сошел! – Она шутливо отбивалась и смеялась. – Андрей, ты совсем спятил!

– Да! И надо было сделать это уже давно! – отвечал я, не прерывая безумного кружения.

– Ты ненормальный! – Она посмотрела мне в глаза. – Но за это я тебя и люблю. – И уже сама прильнула к моим губам с головокружительным поцелуем.

Ощущая ее податливое тело, пахнущее ненавязчиво-сладко и опьяняюще, я снова чувствовал себя победителем.

Она была права. Владимир расслаблен, я напряжен. Можно сказать, мы находимся в противофазах. Неудивительно, что достучаться не удается. Все научные методы опробованы, пора перейти к тем, которые еще не вошли полностью в официальную науку, а потому пользуются сомнительной славой.

Например, сенсорная депривация. Почему бы не опробовать ее? Это еще молодая отрасль, осваиваемая лишь с середины прошлого века. Правда, обычно такие эксперименты направлены на себя, вернее, внутрь себя.

Суть этого метода – более или менее полное лишение человека сенсорных ощущений. Испытуемых в лежачем положении запирали в специальной камере, изолируя их от всех внешних раздражителей. Руки и ноги были вставлены в специальные муфты, звуки отсечены, глаза прикрыты. В таком положении сознание, не отвлекаясь на раздражители, обращалось вовнутрь, и из подсознания начинали всплывать самые причудливые образы и ощущения. Ученый Джон Лилли с успехом испытывал метод сенсорной депривации на себе, не получая негативных ощущений и сосредотачиваясь на внутреннем состоянии. Разумеется, неподготовленному с таким не справиться, но практики медитации и привычка сосредотачиваться уже подготовила меня к подобному опыту.

Единственная разница – сосредотачиваться мне придется не на себе.

Бред! Так сказал бы, пожалуй, любой из моих коллег. Но я – не любой, и я готов рискнуть. У меня есть надежный тыл, обеспечиваемый Ирочкой. Она проследит, чтобы все было хорошо, и, если эксперимент пойдет не так, вытащит меня из него.

– Мы попробуем метод сенсорной депривации, – сказал я, целуя ее в висок, на котором поблескивали мелкие крупинки пота. – Я попытаюсь нащупать его сознание.

– Ты уверен? – Ирочка приподнялась на локте и нежно провела ладонью по моим волосам. – Андрей, это не опасно?

– В худшем случае у меня ничего не получится. – Я пожал плечами и стал методично застегивать рубашку – тоже, кстати, отличный способ сосредоточиться и успокоиться: рубашка с целым рядом мелких-мелких пуговок и узких тугих петелек, превосходный способ. – А если получится…

– Это будет открытие! Ты настоящий гений! – Она засмеялась и звонко чмокнула меня в губы. – И я, Ирина Прягова, буду присутствовать при этом открытии собственной персоной! Так и напиши в своей книге!

– Я напишу, что без тебя ничего бы и не получилось. И это правда. – Я на миг прижался лбом к ее плечу, чтобы еще раз вдохнуть ее такой родной запах. В одиночку я бы не справился.

* * *

Алиса влетела в помещение словно вихрь. Красная куртка расстегнута, рыжеватые волосы растрепались, щеки горят от мороза и возбуждения, а от глаз можно поджигать свечки.

– Ну наконец-то мы хоть что-то можем делать! – заговорила девушка, по-кошачьи отряхиваясь от снега – в стороны так и полетели брызги, и некоторые из капелек попали на Олега. – Все только говорят, говорят, говорят – и без толку! А тут настоящие дела!

– Можно подумать, мы раньше ничего не делали. – Олег вынул лист из сканера и аккуратно вложил туда другой.

– Ну… – Алиса задумалась. – Не так. В академии у нас были либо теоретические занятия, либо эти дурацкие испытания. В любом случае это все как бы не по-настоящему.

– А сейчас по-настоящему?.. – Волков нажал на кнопку сканирования, не заметив того, уже третий раз.

– Ну Олег! – Алиса схватила его за руки и просительно заглянула в глаза. – Не будь таким бякой! То есть я понимаю, тебя посадили на бумажки… Это не честно. Если ими нужно заниматься, будем меняться, разбирать их по очереди!

– Не пойдет. – Олег помотал головой. – Мне ясно дали понять, что это работа… по моей специализации. Вы спасаете детей и тонущих котят, я – делаю сканы. – И он, вынув руку из холодных после мороза пальцев Алисы, еще раз нажал на кнопку.

Радостный блеск Алисиных глаз погас, а верхняя губа обиженно дрогнула.

И тут Волков осознал, что ведет себя как последний кретин, вымещая на девушке собственное дурное настроение.

– Прости. – Олег обнял Алису. Солнечный, пахнущий чем-то милым завиток из растрепавшихся волос уткнулся ему в нос. Волков подул на него, завиток смешно взлетел и снова опустился.

Девушка недоверчиво покосилась на Волкова.

– Я серьезно, – заверил он. – Сам не знаю, что на меня нашло. Не сердишься?