Ключи к чужим жизням - [12]

Я не ошибся. Они опять пришли втроем в тот осенний понедельник. Когда они входили, я уже сидел и мысленно подзывал их ближе. Я уже знал их любимый столик. К счастью, он был свободен. Я предварительно занял соседний стол, устроился с газетой в руках и ждал их с нетерпением страстного любовника. Мне везло. Или моему клиенту Князеву, который, несомненно, немного крейзи.

Их имена звучали музыкой в мозгу. Светлана, Марьяна, Анна. Можно пропеть, как мелодическую фразу. Эта прекрасная троица визуально удовлетворила бы самые взыскательные мужские вкусы. Они были разные, но каждая хороша собой на свой лад.

Все трое высоки. Все блондинки с разным оттенком цвета. Фигура Светланы – с прямыми плечами, исполнена плавных линий без значительных перепадов. Она вся подтянута и красиво несет себя, чуть откинув голову. Волосы у неё гладкие, прямые. Марьяна – обладательница тонкой талии при достаточно развитых, округлых бедрах. У неё удивительно маленькие ступни ног при столь высоком росте. Она изящно движется, чуть поводя соблазнительными бедрами. Мелкие природные кудряшки обрамляют её миловидное лицо, а пышные ресницы всегда чуть приспущены, словно она немного смущена. Анна очень броская. Она шире своих подруг в кости, но не полная. Она крупная, яркая, породистая. Из своих довольно длинных волос Анна каждый день сооружает разные прически. Она может предстать русской девой с косой на плече, а может изобразить роковую даму, собрав волосы в высокий хвост. Она непроста, аристократична, насмешлива, умна. Я неплохо изучил их. Их личности постепенно приобретали для меня объем, содержание, характер и даже запах. Они мне бесспорно нравились.

Подругам явно хотелось поговорить, а мне – их услышать. Настоящая сыскная работа – это разговоры. Раньше, работая следователем, я очень много беседовал с людьми. Просеивал каждое слово, собирая, словно старатель, крупицы золотой истины. Теперь я намеревался послушать красавиц подруг, чтоб заполучить информацию. А за неё – деньги.

Ах, эти женские мягкие беседы! В них столько кокетства, трепетности, признательности, даже если речь идет о пустяках. Мужчины говорят иначе.

– Вы как хотите, а я съем порцию пельменей! – решительно заявила Анна. – Я за свою фигуру не волнуюсь.

– Ешь, ешь, твоему художнику будет что рисовать! – приободрила Марьяна. – Завоюет славу Рубенса. У художников не ценятся костлявые тела.

– Я, как всегда, салатик и сок, – оповестила Светлана.

– Я утром кофе с маминым пирогом вкушала.

– Слушайте, девчонки, что делается, а? – перевела разговор в другое русло Марьяна. – Такие сокращения пошли! Надо что-то думать. Пожалуй, придется менять работу.

– Думаешь, тебя коснется? – спросила Светлана. – У тебя красный диплом…

– Что им мой диплом, когда заказов для производства нет? – возразила Марьяна. – А потом я чаще всех в отделе хожу на больничный по уходу за ребенком. Мой Димочка так часто болеет! Я – первый кандидат на сокращение.

– Тебе с твоим слабеньким Димой надо искать место ближе к дому и вообще бы неплохо на неполный рабочий день, – наставительно сказала Светлана. – У меня ведь Ксюха тоже частенько болела. Кроме всяких вирусных инфекций у неё диатез был. Я и не работала, пока моя дочура не окрепла. Да и сейчас она не в садике, а с мамой моей.

– У тебя мама золотая! Настоящая заботливая бабушка для внучки! – воскликнула Марьяна. – А моя маменька только беспокоится о том, как своего Сержика удержать. Что делать, девчонки? Денег не хватает, ребенок болеет, квартиры нет!

– А у меня мужа и ребенка нет вообще, – напомнила ей Анна. – И денег все равно не хватает. Чем мне лучше, чем тебе?

– У вас обоих – высшее образование, а я? Меня первую сократят. Однозначно, – спокойно и убедительно сказала Светлана. – Кто пощадит архивариуса, если инженеров сократят?

– И ты так спокойна? – удивилась Марьяна.

– Что зря волноваться, здоровье портить? Придумаю что-нибудь. У меня столько знакомых в кооператоры подались, деньги хорошие зарабатывают. Кто киоски коммерческие открывает, кто шьет, кто торты на заказ выпекает. Я торты тоже умею печь! – усмехнулась Светлана. – Я даже не могу вам толком объяснить, но почему-то я уверена, что у меня все будет в полном комплекте.

– Интересно, интересно, – произнесла Анна. – Поведай.

– Я всегда мысленно себя вижу в большой, хорошо обставленной квартире. Я одета дорого, в ушах брюллики. Дом – полная чаша. Даже домработница есть, – мечтательно поделилась Светлана. – Я как бы знаю, что все поэтапно реализуется. Просто надо потерпеть.

– Здорово! Ну, Светик, ты даешь! – восхитилась Анна. – Я читала у Карнеги, что надо каждый день себя воображать именно тем человеком, каким бы очень хотелось стать. И все обстоятельства постепенно сложатся сами собой, как бы притянутся к тебе. Молодец. Одобряю.

– Тоже, что ли начать воображать себя хозяйкой в новой квартире с большой кухней, – грустно проговорила Марьяна. – Как, сбудется? А, девочки?

– Ты давай Витю своего тормоши! Пусть требует, что заслужил, – подсказала Светлана. – Куда там он ходит у тебя?

– В совет воинов-афганцев, кажется, – задумчиво произнесла Марьяна.