Ключевой - [13]

Я испуганно потряс головой, желая сбросить это наваждение, вскочил и сделал два шага к двери. Но тут же вернулся, схватил сумку с кресла и лихорадочно вытащил телефон. Просмотр сообщений ничего не дал, но я знал, что должно быть, где-то должно быть…

Я вернулся к компьютеру, открыл свою почту: ничего, только рабочая переписка. Открыл и проверил пару своих личных ящиков. И во втором, который я завел для различных интернет-магазинов и спама, я вдруг увидел непрочитанное письмо от некоей Маши Селюховой. Я вдруг смутно почувствовал, что почти уверен в том, кто это на самом деле. Письмо было вчерашним, в полшестого вечера. Обычно в это время я забирал сына из детсада. Я открыл сообщение и прочел.

«Привет! Все остается в силе? Жду».

Я свернул текст и отсортировал письма от этого отправителя. Их оказалось несметное количество. Читая переписку, я ощущал неловкость и стыд, настолько откровенной она была. Там я нашел и фотографии.

Мы с Портновой.

Вот мы в старинном замке, она обнимает меня за шею, притягивая к себе, фотографирует нас, вытянув руку с телефоном вперед. Здесь мы на яхте в море, в большой компании, она в купальнике, я довольно нагло прижал ее к себе, она смеется, держит в руках бокал шампанского. А вот ее фото, где она спит в гостиничном номере, ниже талии укрытая простыней. Яркий утренний свет падает на ее голую спину, в кадре разбросанные вещи, моя любимая джинсовая рубашка с «индейским» орнаментом – на спинке прикроватного стула…

Сказать, что я был в шоке, – ничего не сказать. Я чувствовал себя мерзко, словно копался в чужом грязном белье, при этом прекрасно понимая, что оно мое. Все эти слова, намеки, признания… Наш роман, судя по всему, был в самом разгаре. И начался он как раз с той памятной встречи на приеме в Доме Правительства.

Когда и как это могло произойти? – думал я. – Как я мог вообще на это пойти? Я же люблю Веронику! Я каждый день спешу домой к ней и… к Максиму. Или я спешил только к Максиму? Ведь, правда, если бы не сын, торопился бы я так домой? Чем бы мы вообще занимались с женой? Ходили по театрам, концертам? Или, может быть, выезжали на пикники, сплавлялись по рекам, ходили в походы? Нет, Вероника это терпеть не может! Она – дитя комфорта. Ей нужны душ и суши с обязательным лепестком имбиря. Вот Наталя – совсем другое дело…

Нет, это нужно было прекращать. Я начал себя оправдывать, а это неминуемо отдаляло меня от той, прежней жизни. Словно Максим ушел и его место заполнилось чем-то липким, сладким до тошноты. Мне нужно было срочно позвонить Веронике.

Я взял в руки телефон и набрал номер супруги.

– Да, привет! – ее голос был совсем недружелюбный.

– Прости, пожалуйста, за утро, – начал я. – Не знаю, что на меня нашло.

– Все в порядке, долгий перелет, я понимаю, – ответила она так же бесстрастно.

«Долгий перелет?!» – переспросил я про себя, а вслух сказал:

– Слушай, Ник, давай сходим сегодня куда-нибудь? Или давай японскую кухню закажем?

– А как же твой доклад?

– Ну… – протянул я неуверенно. – Я успею. Тем более что я многое уже сделал.

Вранье было невыносимым. Какой доклад? Какие полеты?

– Хм, ок, – сказала она бодрым, но по-прежнему прохладным тоном, словно мы договаривались с ней о деловой встрече.

– Я закажу столик в ресторане и заеду за тобой!

– А машина? – удивилась она. – Я же здесь ее не оставлю.

– Ничего страшного, оставляй, я завтра тебя отвезу! – предложил я. – Пусть остается у офиса на парковке. Вместе поедем…

– Вань, что случилось? – напряглась Вероника.

– Ничего. Все в порядке, – я подумал, что она может почувствовать мое волнение, поэтому пытался придать своей речи как можно более позитивный настрой. – Соскучился.

– Соскучился?! – Мне показалось, она даже хохотнула вполголоса, – Ну-ну, романтик. Ладно, если хочешь, заезжай, – немного оттаяла она под конец.

● ● ●

Я приехал за Вероникой в семь часов и полчаса ждал ее у банка, вдыхая аромат полироли. Ведь когда я вышел с работы заранее, чтобы по дороге успеть купить жене цветов, то обнаружил в машине стойкий запах женских духов. Как я не обратил на него внимание утром? Может быть, за день машина нагрелась и он проявился сильнее? Догадываясь, чьи это могут быть духи, я погнал автомобиль на мойку и попросил сделать «комплекс», после которого мойщик вручил мне 10-рублевую монету, мою карточку на скидку в супермаркете и женскую заколку для волос с синим камешком. Эта вещь абсолютно точно не принадлежала Веронике.

Я запрятал эту находку подальше в бардачок. И решил цветы не покупать, чтобы не выглядеть, как провинившийся муж, который накуролесил в командировке и теперь пытается извиниться букетом.

Я сидел и обдумывал наш будущий разговор. Мне стоило быть очень аккуратным, чтобы оградить Веронику от тех страхов и волнений, которые наполняли меня. Нужно было как-то уйти от разговоров про мою несуществующую командировку и мифический доклад, где я боялся «поплыть». Вместо этого я очень хотел доказать ей, что она очень дорога мне, но при этом не переусердствовать в проявлениях своей любви, что в теории могло показаться ей странным. Словом, я решил сосредоточиться на нашем прошлом.