Ключевая фигура - [46]

— Я уже доказал. — Овчинников разговаривал по телефону, позволяющему записывать разговор в течение пятнадцати минут в цифровом формате. Запись позволяла ему действовать самостоятельно.

— Я не закончил, — продолжалась запись. — Вас не устроит вариант подброшенного мною вооружения, мой человек передаст его из рук в руки вашим людям. Но с одним условием: они отпускают его с миром. Они могут прихватить его с собой, однако в этом случае в ближайшее отделение милиции придет письмо за подписью этого человека, в письме будет идти речь о том, что он случайно нашел оружие и сообщает о его местоположении правоохранительным органам. Диверсионный заряд может наделать больших бед, только поэтому я избавляюсь от него и оружия. Деньги ценой взрыва мне не нужны.

— Интересно, о чем выдумали раньше…

— О том же, пока не зашел слишком далеко. Одна мощная криминальная группировка заинтересовалась моим предложением, практически они охотятся за мной. Так вы согласны на мое предложение?

— Мне нужно подумать.

— Думайте. Трубку я не кладу.

Овчинников думал. Поймал себя на мысли, что успешнее процесс мышления происходил бы при видимом, «живом» движении магнитной ленты записывающего устройства, а не при «закрытом» процессе оцифровки. Что происходит там, в крохотной плате? Так же непонятно, как и в голове Сергея Марковцева, соединенного с головой главы службы безопасности телефонными проводами. Обезличенная, «мертвая» связь, не хватает глаз собеседника, его жестов, недостает его эмоций — любых, положительных, отрицательных.

— Не хотите встретиться лично со мной? — спросил Андрей.

— Рад бы, но нахожусь далеко от столицы. А время не ждет.

— Каким же образом мои люди успеют?

— Очень просто. В Новограде есть филиал вашего банка. Служба безопасности филиала подчиняется вам?

— Скажем… да.

— Отлично. Вот и отдайте им соответствующее распоряжение. Как только мой человек передаст им заряд, они могут вызвать на место опергруппу. Перестрахуйтесь, если хотите. Теперь поговорим конкретно о Шестакове. Меня ему не найти, и он по приказу свыше повесит всю вину на вас. Дело в том, что есть свидетель, женщина, жена Юрия Санникова. За несколько минут до убийства мужа она видела человека, выходящего из его дома.

С ее слов составили фоторобот неизвестного, и он как две капли походит на вас, Андрей. Дело по факту убийства Юрия Санникова пока не закрыли. Понимаете, о чем я хочу сказать? Пока эта женщина скрывается, но в случае вашего отказа даст повторные показания.

— У меня есть алиби.

— Наплюйте на него, — искренне посоветовал Марковцев, — «проблемный» отдел ГРУ занимается решением именно проблем, а не их созданием. Проверять ваше алиби не станут. Показания жены вашего босса устроят вас наполовину, вторая половина ударит и по вашей любовнице, и по вас — вы лишитесь работы. Вы профи, Андрей, и могли подготовить алиби. Жена Санникова — простушка, к чему ей оговаривать кого-то? Вы-то должны знать, что большинство дел раскрываются по свидетельской базе.

После непродолжительной паузы Овчинников принял решение.

— Хорошо, я согласен. Где находится вооружение? Надеюсь, не в жилом секторе Новограда?

— Мы думаем одинаково. Нет, конечно. Оно далеко от крупных населенных пунктов. На юге Новоградской области есть селение Кудели, это Малаховский район. По ходу движения от Новограда, у знака «Населенный пункт Кудели» будет ждать мой человек. Пусть ваши ребята остановятся там, он сам подойдет к ним. Как видите, ничего опасного, все честно. Вы верите мне и посылаете в Кудели своих людей, а я доверяю вам и отряжаю на место встречи своего помощника.

— Договорились. Когда вы планируете встречу?

— Сегодня, в одиннадцать вечера.

— Не поздновато?

— Раньше не позволяет личная безопасность. К вечеру я должен быть далеко от Новограда. Удачи вам, Андрей.

Повесив трубку, Овчинников отметил время. Самолетом он мог успеть к назначенному сроку, но стоит ли?

Голос и собственно «благородные» порывы Марковцева не вызывали подозрения, равно как его нежелание переброситься парой слов с бывшим начальником. Андрей, если бы его «заказали», на месте Марковцева поступил бы так же.

На месте Марковцева…

Теперь мысли и чувства Овчинникова не могли жить отдельно от этого человека. Он мыслил и за себя, и «за того парня». Если в чем-то сомневался, находил ответы то в себе, то в другом человеке. В таком положении трудно найти один ориентир; если это тщательно выверенная психологическая тактика Марковцева, то он преуспел в ней.

24. Борт самолета «Ту-154»

Бросив взгляд на часы, а затем на иллюминатор, на рваные, необъятные поля облаков, среди которых, казалось, неподвижно завис авиалайнер, Равиль Яфаров в очередной раз поднялся с кресла и направился в туалет.

— С вами все в порядке? — поинтересовалась бортпроводница, наконец-то обратившая внимание на частые рейды пассажира в хвостовую часть самолета.

— Да, — кивнул Яфаров, изобразив на лице болезненную улыбку, и облизнул пересохшие губы. — Почки. Наверное, застудил.

— Вы плохо переносите полеты, — внесла коррективы стюардесса, пытаясь вызвать пассажира на откровенный разговор. Когда самолет оторвался от взлетно-посадочной полосы казанского аэропорта и набрал высоту, Равиль неумело попытался завести с ней знакомство: