Все в этом мире проходит. Именно поэтому жизнь бессмысленна. «Поэтому завершение жизни и наделено смыслом», — подумал я. С другой стороны, откуда мне знать, что случится в тот момент, когда я буду размышлять над смыслом?
— Остановись, Омер! Не делай этого! Когда-нибудь ты все равно умрешь, — произнес голос, который, как мне сначала показалось, шел из глубины моей души.
— Но это произойдет еще не скоро, — возразил я.
— Ты этого не знаешь. Ведь человеческая жизнь коротка.
— Время в тюрьме течет медленно, — заявил я. — Даже в тюрьме без стен.
— Почему ты думаешь, что ты в тюрьме?
— Человек в тюрьме тогда, когда он не свободен.
— Ты не можешь покинуть этот мир, Омер. Не сейчас.
— Почему? Все в этом мире исчезает, и сейчас я хочу исчезнуть.
— Если ты действительно этого захочешь, сможешь сделать так, чтобы ничто не исчезало.
— Это ложь, — сказал я, протягивая руку к банке со снотворным.
Сегодня мне исполнилось тридцать, и этот короткий разговор, состоявшийся на моей лодке «Сафа», что встала на якорь у небольшого острова в Эгейском море, мог быть лишь внутренним диалогом. Мог и должен был.
Собственно говоря, в происходящем не было ничего необычного, за исключением лишь того, что завтра рыбаки обнаружат мое бездыханное тело в этой лодке. Море имело привычный цвет. Вершина Холма Пустоши была голой, как всегда. Бухта у Цветочного острова была безлюдной, как всегда. Все оставалось таким, как полагается, начиная с криков чаек и вплоть до лодок любителей порыбачить, видневшихся вдалеке у берегов семи островов.
Если бы мне только удалось заставить замолчать этот голос в моей голове, я бы умер в мире и покое. Я думал, что могу заставить его замолчать, так как этот голос звучал во мне, а я находился в лодке, значит, голос был слышен и в лодке тоже. Вот только это было не так. Или… или так?
Все это произошло в тот момент, когда я протянул руку к банке со снотворным. Внезапно прямо перед лодкой из воды вынырнула русалка. Да, русалка!
Она выглядела в точности как русалки из фильмов. Ее тело под поверхностью воды было того же цвета, что и ее изумрудные глаза, а длинные черные волосы ниспадали на изящную шею. До талии тело русалки было человеческим. Если бы она не вынырнула прямо перед лодкой, я бы принял ее за обычную женщину, вот только обычной женщине пришлось бы плыть сюда от берега несколько миль. Да, обычная женщина, одаренная поразительной красотой.
Русалка посмотрела на меня.
— Остановись, Омер! Не делай этого! Когда-нибудь ты все равно умрешь, — сказала она.
Наверное, в этой ситуации любой человек уставился бы на русалку, широко раскрыв глаза, и ничего не ответил. Со мной вышло иначе: с моих губ слетел тот же самый ответ, который я дал голосу, прозвучавшему в моей голове.
— Но это случится еще не скоро.
— Ты этого не знаешь. Ведь человеческая жизнь коротка, — повторила русалка.
Разговор, который, как я был уверен, происходил в моей душе, повторялся вновь. Я опять протянул руку к таблеткам.
— Не надо, Омер! — воскликнула русалка. — Ты не можешь умереть до того, как передашь книгу.
— Что? Какую книгу?
— Вспомни.
— Что вспомнить?!
— Вспомни, — еще раз сказала русалка.
— О чем ты говоришь? Что ты вообще такое? Кто ты?
— А ты кто? — ответила она вопросом на вопрос.
— Как ты и сказала, я Омер. А теперь предлагаю сообщить мне, кто ты такая и…
— Я не спрашивала, как тебя зовут, — перебила меня русалка. — Я спросила, кто ты такой.
Не дожидаясь ответа, она нырнула в воду и исчезла.
Ну и правильно сделала. Я все равно не знал, что ей сказать.
Не помню, как долго я смотрел на то место, где она только что была, но затем все же повернулся к своей банке со снотворным. Сидя в лодке, я поглядывал то на снотворное, то на воду. Движения казались бессмысленными. Да и зачем мне двигаться?
Подняв якорь, мы направились к Песчаному острову. Дедушка стоял у руля, а мама в каюте упаковывала еду. Ну а я? Как обычно, я, словно наездник, сидел на носу нашей лодки «Сафы». Хотя сидеть тут было неудобно, я всегда занимал это место, потому что, когда мы выходили в открытое море и лодка начинала двигаться быстрее, мне казалось, будто я лечу над морем. Мама говорила: «Омер! Ты можешь упасть, сынок! Слезай оттуда». Но я отвечал: «Я уже большой мальчик, мамочка. Я не упаду!» И она мне не мешала.
Песчаный остров — самый дальний из семи островов, вид на которые открывается из окон нашего дома. Он находится даже дальше Цветочного острова, но пляжи там самые лучшие. Когда море спокойное, как сегодня, на «Сафе» можно доплыть туда за сорок минут — по часам взрослых, я имею в виду, ведь мне-то кажется, что проходит сорок часов. И не спрашивайте у меня, сколько времени потребуется, чтобы добраться до Песчаного острова в плохую погоду. Если на море высокие волны, мы отправляемся на Ослиный остров, который намного ближе. Кстати, пусть вас не обманывает название этого острова. Я обыскал его весь, но ни одного осла так и не нашел.