Ключ от радуги - [12]

— Сплюнь… Скажешь тоже… проклятие. Хотя… не иначе как меня кто-то проклял, раз такая неприятность случилась… Отвернись, я оденусь… Че зенки на меня вытаращил?

— Это неприятность?!

— Ой, нет, пожалуй, полежу немножко, что-то меня шатает. Ты о чем? Конечно неприятность, меня же шатает, как я на ужин пойду.

— Тобой только желудок командует, сердце у тебя есть?

— Сердце? А причем тут сердце, хотя в его связи с желудком я уверена. Да особенно у мужчин прослеживается прямая связь между сердцем и желудком…

"Счас она тебе зубы окончательно заговорит и выставит", — вставляет комментарий Учитель

— Одрик, иди к себе, за ужином увидимся, а то мне одеться надо…

— Ужин подождет.

— Остынет, будешь есть его холодным… и мне заодно придется… А я есть холодный ужин не хочу.

— Почему ты хочешь избавиться от ребенка?

— Не ко времени это все… не сейчас… вот потом, как-нибудь. Ну, не вовремя, все это!

— Он не только твой, он еще чей-то. Ты об этом не думала?

— Вот нечего сюда еще и мужиков приплетать. Я сказала не вовремя, значит не вовремя. И вообще это еще не ребенок, а так… сплошное недоразумение.

— Это всего лишь вопрос времени. И почему ты настолько ненавидишь полковника, что готова избавиться от его ребенка? Что он тебе плохого сделал?

— А вот в авторстве полковника я не уверена… И потом, причем тут он?

— Как это причем? Дети ниоткуда не берутся. Он такой же его, как и твой.

— Берутся… берутся… в некоторых местах в этом все были уверены… непорочное зачатие и даже из пробирки могут быть. Вот и сидели бы там, в пробирке, а то портят тут жизнь людям… Одрик, отвернись, я все же попытаюсь одеться…

— Да одевайся, я в магическом зрении постоянно, а там все видно. Или ты забыла?

— Тогда все равно отвернись… Дабы соблюсти приличия.

"Она над тобой издевается", — комментирует дебаты Учитель.

— Но этот не из пробирки, а естественным способом. В любом случае, ребенок — благословение Богини.

— Да, хоть каким… Хотя естественный способ по своему приятнее, но все равно, на данном этапе моей жизни он мне не нужен.

— Ты хочешь назвать на себя ее гнев?

— Чей гнев? Зиты?

— Богини! Ты вообще женщина, или демон бездушный!

— Вот только не надо… не надо меня стращать гневом богов. Где мы, а где они… А про демона надо подумать, что-то в этом есть… И вообще, пока это не ребенок — это ЗАРОДЫШ! И в его жизнеспособности я сильно сомневаюсь, пока не вырастет и академию не закончит.

— Я уже сказал, это вопрос времени. За что ты его так не любишь, что убить готова? Это преступление!

— А за что мне его любить? Можешь поворачиваться… Не тебе же его рожать и вынашивать. Вот попробовал бы походить с животом, то же бы три раза подумал, прежде чем на такое решиться. Сами рожать не умеют, а туда же… Указывать мне вздумал!

— Да, за это в подвал не сажают, но это преступление.

— Что-то я не помню, чтобы аптекарей продающих разные зелия куда-нибудь сажали. Разве что в долговую яму, если разорятся. Кстати, надо будет купить подобную смесь…

— Тогда за убийство должны сажать кузнеца, выковавшего меч.

— Вот и я про то же… А про зелье мысль хорошая. Поэтому я сама буду решать избавиться мне от этой нежелательной помехи в моей жизни или нет.

— Почему ты никого не любишь, даже собственного ребенка? Бездетные женщины сожалеют о том, что им не дано стать матерями. Откуда в тебе звериная жестокость? Хотя нет, звери до конца защищают свое потомство.

— Звери не жестоки… не надо грязи… И я не жестокая, я умная и расчетливая. И если я не буду думать и рассчитывать, то проживу не долго. Слишком много желающих мою жизнь укоротить. А при таком раскладе жизнь моего ребенка вообще ничего стоить не будет. Потому как будет слишком много желающих, воздействовать на меня угрожая ему. И ничем хорошим это не кончится для нас обоих.

— Ага, и ты решила это сделать сама. Ты делаешь за наемников их работу?

— Одрик, ты передергиваешь… Это еще не ребенок… Это ЗАРОДЫШ!

Учитель: "Оставь ее, она законченная эгоистка. А ты уже разошелся, еще немного, и раскалишься до бела. "

— Все мы были такими же зародышами. Не знаю, как тебя, а меня моя мать любила с самого первого дня. Я это знаю…

— И хорошо, что любила, считай, что тебе крупно повезло. А каково было бы тебе, если бы не любила? Почему ты хочешь, чтобы этот… э-э-э… зародыш страдал от того, что мать его не любит. А я не смогу его любить, потому, что только так смогу его защитить… Это слишком жестоко. Не ожидала от тебя подобного.

— И ты хочешь к своим многочисленным врагам добавить еще и Богиню? Она таких вещей не прощает.

— Где я и где богиня, можно подумать, что ей есть дело до каждого живущего на Лари. Да не верю! Поэтому может она меня и не заметит. Схожу в храм, принесу дары, отмолю.

— Откупиться хочешь? Не принимает Богиня дары от отвергших ее дар.

— Это дар? Ну, знаешь… Вот когда хотят и просят — это дар. А это не дар, это скорее проклятие.

— Ты с ума сошла! Твоя жизнь разве для тебя проклятие? Вон как ты за нее борешься! Почему ты отказываешь другому в праве на жизнь? Это же убийство невинного!

— Борюсь, конечно, борюсь. Жизнь, в общем и целом — замечательная штука и поэтому буду изо всех сил пытаться избавиться от этой… неприятности, чтобы она мне жизнь не портила. И не надо мне на совесть давить, не надо… нет ее у меня, и никогда не было. И закончим на этом разговор о моей совести, тоже мне праведник нашелся.