Ключ от бездны - [12]

 - Как тебя зовут? – поинтересовался Кхорх.

 - Лахвар, господин. Я с мыса Бонши.

 - Всех заблудившихся, конечно, найдут. Но позволь узнать: ты задал этот вопрос в заботе о других, или боишься за свою шкуру, Лахвар?

 - Скорее, сочувствую другим, - смело ответил тот. – Я уверен в себе.

 - Хорошо, сын Улха, - первосвященник повернулся к девушкам.

 А жрец, пряча хищную улыбку, повел молодых людей к лабиринту, выход из которого не смог найти он сам, и был спасен довольным своей затеей Кхорхом.

 - Ты, - первосвященник, оставшись без поддержки Гереха, утратил интерес к церемонии выбора невилл, и невнимательно ткнул пальцем в черноволосую смуглянку, как-то по-особенному затравленно прятавшую глаза. – Назовись.

 - Инелис, дочь Пруха, - она вышла к нему и низко опустила голову.

 - В душе твоей я вижу страх, - с легкой нотой брезгливости в голосе произнес Кхорх. – Чего ты боишься?

 - Я  видела многое в хижине старой Сильхи, меня не испугать рассказами о магии повелителя Улхура, пусть слухи о нем идут по всей земле Апикона. Но само это место теперь внушает мне ужас.

 - Зачем же ты здесь?

 - Мое племя пришло на эту землю.

 Кхорх снова осмотрел стоявшую перед ним уже более внимательно. Она была отлично сложена и изящна, и если бы не резко-нервные движения, казалась бы безупречно прекрасной. Такие, даже годы спустя не утрачивают красоты, и немилосердное время лишь бережно трогает их, жалея безупречные черты.

 - Разве твои родные не хотят, чтобы одна из их семьи удостоилась высокой чести служить богине?

 - Они не знают иных богов, кроме духа Улха, – Инелис робко взглянула на говорившего с ней юного владыку.

 Он усмехнулся.

 - А ты сама? Есть ли в твоем сердце желание начать другую жизнь?

 - Могу ли я? – девушка вновь опустила голову, так что длинные волосы закрыли лицо.

 - Я, первосвященник Кэух называю тебя невиллой, дочь Пруха.

 Он помрачнел вдруг, останавливая пронзительный взор на стоявшей у самой стены.

 - Выходи.

 Та подчинилась, выступив вперед и уже не пряча заалевшего лица.

 - Зачем ты пришла сюда? – со странной враждебностью спросил первосвященник.

 - Чтобы другие не узнали…

 - О чем?

 Девушка молчала, словно обратившись в статую. Она понимала уже, что тайна ее раскрыта и наказание неизбежно. Но ей было бы проще принять смерть, чем признаться в позоре, который она допустила, уступив нежным речам молодого малуса.

 - Ты хотела обмануть не меня –  богиню, которая не терпит лжи от тех, кто приходит и желает служить, – Кхорх поднял жезл и с силой вдавил серебряную спираль в млечную белизну её груди.

 Девушка закричала, отпрянув и с ужасом глядя на проступившее на нежной коже кроваво-красное клеймо. Закрыв лицо руками, и опустившись на колени, она горько  расплакалась.

 - Кто еще из нечистых дев хочет испытать гнев Кэух?

 Только одна из девушек, чернявая и очень хорошенькая, отважно подошла к заклейменной и с вызовом посмотрела на Кхорха.

 - Я тоже должна разделить участь Беллит, - хриплым от скрытого страха голосом произнесла она.

 - Твоя смелость спасла тебя. Помоги ей, - первосвященник кивнул на плакавшую. – И отойдите от тех, в ком осталось еще чистота, - глаза его снова обратились к притихшей толпе.

 Следующими были вызваны Мейис, дочь Бавуха, Тейнет и Крорис, дочери Саха, а затем и Дельви, внучка Сильхи, про которую Кхорх уже слышал.

 - Неужели и ведьма с побережья пожаловала в мои подземелья? – усмехнулся он, осматривая ее наследницу цепким взглядом.

 - Нет, - ответила она, - бабушка осталась одна и посылала проклятья мне и моим родителям.

 Пятнадцатилетняя девчушка доверчиво обратила влажные глаза на того, которого ее бабка звала не иначе, как «пауком, плетущим паутину для всех детей Улха». Она была прелестна красотою юной свежести, не больше, и к тридцати годам непременно стала бы походить на высохший плод, рано сорванный и брошенный в сырую землю.

 - Сильха научила тебя многому, - сказал Кхорх. – Покажи мне силу древней магии.

 Дельви бесстрашно прошла к центру пещеры и оглянулась на подруг, после чего протянула маленькие, по-детски нежные ладошки к темным сводам. Глаза ее закрылись, а на губах появилась мечтательная улыбка.

 - Смотри, господин! – она плавно развела руки в стороны.

 Не размыкая век, юная ведьма зашептала слова заклятья и, повинуясь тонкому голоску, поднялась вокруг неё пылевая завеса. Медленно вращаясь, набирая силу и наливаясь чернотой, вихрь сокрыл заклинательницу от взоров наблюдателей. Голос Дельви возрос, и движение пылевого столба усилилось. Воздух в гроте нагрелся и потемнел, временами высвечиваясь голубоватыми всполохами.

 - Явись! – выкрикнула она.

 Стены вихря распались, взорвавшись удушливо-смрадной волной и отбросив испуганных девушек к стенам. Первосвященник отпрянул, закрывшись полой плаща.

 По пещере прокатился трескучий хохот.

 - Кхорх? Кхорх!

 Он опустил руку. Вместо милой девочки, щеря в кривой ухмылке беззубый рот, на него смотрела горбатая старуха.

 Тряхнув головой, первосвященник поднял жезл, направляя его на странное существо. Фигура Сильхи подернулась дымком и перед изумленным Кхорхом вновь предстала Дельви.

 Он рассмеялся и на мгновение склонил перед довольной заклинательницей голову: