Ключ - [17]

Я бросился на кухню. Прежде всего стол, но ключа там не оказалось. Затем полки, там его тоже не было. Я выдвинул ящики кухонного шкафа, где она хранила различную утварь — ножи, миксеры, пробки и прочее — и выложил всё на стол. Ключа не было. На кухне стояли кувшины, жестяные банки для кофе, чая, сахара, муки… Это было бы безумием, сказал я себе, и всё же сунул руку в жестянку с мукой. Пусто…

Меня охватила паника, я потерял способность трезво соображать. Скорее всего, и следовало понять это с самого начала, Алиса восприняла мое указание не упускать ключа из виду буквально. Ключ у нее, покоится на дне сумочки.

Помыв руки, я расставил по местам кухонную утварь. Потом посмотрел на часы — на поиски ключа ушло около девяти минут. Кровь молотом стучала у меня в голове. Я пытался повторять себе: «Главное — спокойствие! Пока что о трагедии говорить преждевременно. Надо вернуться к машине и спокойно объяснить всё Энди».

Приняв решение, я почувствовал себя уверенней и пошел к машине. Огромный, черный, блестящий автомобиль выглядел странно на тихой пригородной улице. Такими же посторонними, чужими казались его пассажиры. Улица полого спускалась к небольшой речушке, и я увидел, как внизу появились дети, возвращавшиеся из школы. Воздух завибрировал от звука молодых голосов.

Водитель и лакей на переднем сиденье «кадиллака» оставались на своих местах. Энди стоял, облокотившись о дверцу машины. На нем был черный шерстяной костюм и белая сорочка. Высокий, худой, он ассоциировался в моем сознании с образом смерти. Воздух был теплым, даже горячим, но я ощущал лихорадочный озноб во всем теле.

— Ключ, Джонни, — коротко бросил он.

— Послушай, — сказал я, пытаясь придать голосу твердость и решительность. — Утром ключа при мне не было потому, что я оставил его в кармане костюма, который надевал вчера. Когда сегодня я приехал в Нью-Йорк, то обнаружил, что забыл его дома. Я не собирался никого обманывать. Знал, что тебе нужен ключ, и ничего в мире не желал так сильно, как отдать его. Отдать как можно быстрее, чтобы поскорее покончить с этим грязным делом. Я позвонил из Нью-Йорка жене, она проверила мой костюм и нашла ключ. Я сказал, чтобы она не упускала его из виду. Моя жена обязательный человек, она так и поступила. Сейчас она на собрании в детском саду, которое вот-вот закончится. Она будет дома не позднее чем через полчаса. И я сразу отдам тебе ключ.

Разглядывая меня своими черными, ничего не выражающими глазами, Энди долго не произносил ни слова. Потом, пожав плечами, сказал:

— Толстяк не обрадуется. Что-то ты крутишь, парень. Вот что: мы уедем и вернемся через час. К этому времени ключ должен быть у тебя. Больше никаких сказок.

— Ключ будет, — заверил я его. — Встретимся здесь.

— Нет, я зайду к тебе домой, Джонни. До скорой встречи.

Он снова задумчиво посмотрел на меня, и машина скрылась из виду.

5. Алиса

Когда я шел к дому и мимо меня пробежали дети, я испытал какое-то странное, незнакомое чувство. Только через некоторое время до меня дошло, что впервые с тех пор, как мы здесь поселились, я шел по нашей улице днем. Целый пласт жизни был для меня потерян.

Я уходил из дома ранним утром и возвращался вечером. День существовал как бы вне меня.

Я был почти у калитки, когда из бокового проезда на улицу свернул наш «форд» пятьдесят седьмого года выпуска. За рулем сидела Алиса. Это был арендованный автомобиль, каждый год мы собирались вернуть его фирме, и каждый год нам приходилось продлевать договор. Я ускорил шаг, и, увидев меня, Алиса вышла из машины. На её лице застыл вопрос, глаза показались мне тревожными. В них не было и намека на радостное удивление, которым жены обычно встречают мужей, появившихся дома в неурочное время.

Я уже говорил, что у Алисы привлекательная внешность, хотя, согласен, красота — дело вкуса. Могу добавить, что в ней нет ничего от тех длинноногих плоскогрудых красоток с осиной талией, которые сегодня признаны эталоном красоты. У Алисы классическая британская фигура, приятно округлая, но не полная, рост средний, чуть вздернутый нос, веснушки, прямые брови и ясные, широко расставленные глаза, которыми она смотрит на мир и его обитателей спокойно и оценивающе.

— В чем дело? — спросила она. — Что случилось, Джонни?

— Я плохо себя почувствовал, и Джефф разрешил мне денек отдохнуть. Но это несущественно. Главное сейчас — ключ.

— Ключ? — Она нахмурилась. — Какой ключ, Джонни? Ты уверен, что с тобой всё в порядке?

— Ради Бога, Алиса, ключ, о котором я говорил по телефону. Он у тебя?

— Тот ключ? Да, помню. Такой плоский. Джонни, объясни, пожалуйста, чем ты так расстроен?

— Я всё объясню, — сказал я. — Со всеми подробностями. Но сначала дай мне ключ. И прошу тебя, Алиса, не смотри на меня так. Я в здравом уме. Дай мне ключ. Я положу его к себе в карман и успокоюсь. Где он у тебя? В сумочке?

— Нет, он дома, Джонни. Хорошо, что ты вернулся. Знаешь, ведь ты никогда не бывал дома днем. Я подумала, что, наверно, что-то случилось.

Она прошла в дом, и я последовал за ней.

— Избави Господи от официальных ленчей, Джонни. Человек должен питаться дома. И кроме того, я чувствовала себя там вовсе старухой. Матери других малышек сами ещё дети.