Ключ - [12]

На второе была подана запеченная утка с хрустящей корочкой, во фруктовом соусе, с фаршированными абрикосами. Я не мог удержаться от соблазна сравнить её с кулинарным шедевром Алисы. Я допил второй бокал мартини, и Монтец стал настойчиво рекомендовать нам с Ленни запить утку стаканом сухого токая. Рецепт утки, объяснил он мне, прислал ему с острова Формоза генерал Чен Во. Затем Монтец пустился в подробное обсуждение различных аспектов китайской кухни. Я слушал и время от времени поглядывал на Ленни.

Ленч мы завершили «плавучим островом» — тортом, который Алиса однажды попыталась приготовить, но не совсем успешно, крепким турецким кофе и неизвестным мне белым напитком.

— Напиток, — сказал Монтец, — если, конечно, вы не были с ним знакомы прежде, называется стрега и производится в Италии склонными к декадансу людьми. Среди их немногих добродетелей — умение ценить этот ароматный ликер. Вообще итальянцы отдаются искусству и свободе с таким же неистовством, как шлюха красивому, но нищему любовнику. А вот люди моей страны видят добродетель в труде, простоте и даже аскетизме, в умении повиноваться. Однако давайте насладимся напитком, равный которому трудно отыскать.

Ленни поднялась из-за стола, вслед за ней встали Монтец и я.

— Вы покидаете нас? спросил я.

Монтец развел руками:

— Нам предстоит обсудить некоторые деловые вопросы, мистер Кэмбер. Гости соблюдают этикет хозяев, а в моей стране не говорят о делах в присутствии женщин. Ну а потом… кто знает?

— Мы ещё увидимся, мистер Кэмбер, — улыбнулась Ленни. — Желаю удачи.

Она вышла из комнаты беззвучно, легко и непринужденно, и мне в состоянии приятного опьянения показалось, что она летит по воздуху.

Проводив её взглядом, я снова сел.

— Вы восхищаетесь моей женой? — спросил Монтец.

Я виновато опустил глаза, но он, покачав головой и улыбнувшись, протянул мне ящичек с сигарами, который поставил перед ним лакей.

Я не курю сигары, но сейчас не отказался.

— Подлинная гавана, мистер Кэмбер. Я очень удачно приобрел несколько тысяч до того, как к власти пришла эта свинья Кастро. Сигара доставит вам истинное наслаждение. — Он закурил и дал прикурить мне. — Итак, вы в восхищении от моей жены. Не спорьте, я знаю. Если я предложу вам полюбоваться бесценным произведением искусства и вы не проявите восторга, разве я не почувствую себя оскорбленным? Мужчины восхищаются Ленни. Она словно омыта хрустальными водами горных потоков, если пользоваться образной терминологией вашей Мэдисон-авеню. Её полное имя Ленора Фраско де Сика де Ленван Моссара Монтец — впечатляюще, не правда ли? В этом наборе слов использованы фамилии трех её мужей. Я у неё четвертый.

— Четвертый?

— Вы удивлены, мистер Кэмбер? Если бы вы интересовались марками так же увлеченно, как Ленни мужчинами, вы стали бы их коллекционировать. Так что удивительного в том, что Ленни коллекционирует мужчин? В некоторых случаях она проявляла безрассудство и выходила за них замуж. Я неоднократно внушал ей, что маленькие любовные приключения лучше не заканчивать узами Гименея.

Я оцепенело смотрел на него. Мой мозг был затуманен обилием вина и пищи.

— Уверен, что вы влюблены в нее, — продолжал между тем он, — и не старайтесь доказать мне обратное. Миллионы мужчин подвержены чарам невинных женщин, и я, будучи цивилизованным человеком, вынужден мириться с подобным положением дел. Секс для меня не является побудительным мотивом, мистер Кэмбер. Я полагаю, помимо женщин жизнь предлагает массу других интересных вещей. Я понимаю Ленни. Она понимает меня. Каждый из нас позволяет другому делать все, что ему требуется. Если бы вы поднялись на третий этаж, ну, скажем, через час, вы нашли бы Ленни лежащей на роскошной постели императрицы Жозефины. Заверяю вас, что я стою выше ревности, мистер Кэмбер. Но с этим, вероятно, можно повременить. Я всегда испытываю трудности, разговаривая с американцами. Их мораль мне не вполне понятна. У нас она значительно проще. Говоря о гостеприимстве, я понимаю его в полном значении этого слова. Гость для меня — особа священная. А теперь поговорим о ключе, мистер Кэмбер.

— Да, — медленно ответил я, — я тоже хотел бы поговорить о ключе.

— Он, конечно, у вас?

— Да, у меня.

— Здесь? С вами? — Он не мог скрыть нетерпения.

— Нет. Не здесь, не со мной.

— Умно. Внешность обманчива, мистер Кэмбер. Они приняли вас за простачка. Я лучше разбираюсь в людях. О ключе мы ещё поговорим, а сейчас я задам вопрос, ответ на который мне уже известен, но я хотел бы подтверждения от вас. Вы убили Шлакмана?

— Старика в подземке?

— Да, старика в подземке.

— Нет! — воскликнул я. — Конечно, нет! Чего ради я стал бы убивать его? Я видел его впервые в жизни.

— Впервые?

— Да, впервые. Он был болен или производил впечатление больного. Он обратился ко мне за помощью. Повис на мне. Потом, наверное, увидел что-то ужасное, оторвался от меня и упал на рельсы.

— Он увидел Энди. — Монтец улыбнулся.

— Что?

— Конечно, вы не убивали его, мистер Кэмбер. Я сказал, что задам вам вопрос, ответ на который мне уже известен. Согласен, это было страшное зрелище, беднягу Шлакмана искромсало, как в мясорубке.