Клык на холодец - [64]
– Да я и не…
– А-атставить пререкания. Выход через пять минут. Мехвод, поищи, где рюкзаки приныкать, и чтоб понадёжнее – сам видишь, кто-то сюда шастает. В Грачёвку идём налегке.
– Что я говорил, а? – бубнил Мессер. Неразборчиво бубнил, поскольку лежал ничком, уткнув физиономию в траву.
– Вот как чуял! Нехрен было лезть в эту церкву! Дождались – зашухарят нас к гребеням!
– Отставить панику, боец! – Чекист приподнял стволом «Маузера» лист лопуха, перекрывающий обзор. – Неправильная она какая-то…
– Чего неправильного-то? Обычная барбоска, только покоцанная. Может, порода такая, или их здесь не кормят?
Собака, от которой отряд прятался в глубокой, заросшей лопухами канаве в самом деле, выглядела не слишком презентабельно. Ободранные бока, все в висящих клочьях шерсти, на холке – бледно-лиловые язвы, потемневшие клыки и чёрный язык в неподвижной, неестественно оскаленной пасти.
– Порода-шморода… – Чекист повернулся на бок и зашарил в подсумке. – Заметил – она не принюхивается? Стоит так уже пять минут, и не шевелится. А нормальная собака всё время воздух нюхает, башкой туда-сюда крутит, осматривается. Нет, что-то с ней не так, клык на холо… э-э-э, зуб даю, в натуре!
– Чем ей осматриваться-то? Она ж слепая – глянь, какие бельма!
Мессер был прав – из глазниц собаки выпирали неопрятного вида белёсые бугры.
– Не собака это! – прогундосил Хорёк. – Это… как её… чукабра!
Говорить ему было трудно – мешала широкая лапа Мехвода, зажимавшая рот. Боец, выполняя приказ, следил, чтобы ненадёжный попутчик не выдал отряд случайным возгласом.
– Чупа… кто? – Мессер оскалился. – Ты чё несешь, чепушила?
– Тихо, боец! Кто тут проводник, ты или он?
– ЧМО он, а не проводник!
– Вот и пусть говорит.
Хорёк сбивчиво, шёпотом, изложил командиру слухи о псах- людоедах, попадавшиеся в последнее время челнокам, рискнувшим забраться в сторону Ховрина.
– И чё, прям вот так людей жрут?
– Кто ж их разберёт? – «перебежчик» пожал плечами. – Но это она, чукабра. Мужики рассказывали: издали глянешь – вроде, обычная собака, а вблизи сущая падаль. И разит от неё – ф-фу!
И правда, от пса далеко разило псиной. К запаху примешивался сладковатый смрад гниющей плоти.
– И долго будем так лежать? – осведомился Мессер. – Она, может, час тут простоит! Гляди, дождёмся, стемнеет!
– Сколько надо – столько и будем. – буркнул Чекист. – Стемнеет – вернёмся в церковь, переночуем, а с утра двинем снова.
Действительно, ночью по Лесу не ходили даже егеря. И дело не в хищниках, выходящих с темнотой на охоту – непроницаемые кроны, под которыми и в солнечный-то день царил сумрак, не пропускали ни единого лучика света, и порой непросто было разглядеть даже пальцы на руке.
Мессер сплюнул.
– Облезем ждать… А то, давай, старшой, я звонок завяжу[9]? Чисто сработаю, она и тявкнуть не успеет!
– А если успеет?
– Да она, может, ваще лаять не умеет! Вон, сколько уже стоит – и хоть бы звук издала!
– Верно! – пискнул Хорёк. – Наши говорили: чукабры не лают, не скулят, не визжат даже. Только воняют.
Чекист помолчал, прикидывая.
– Ладно. Ждём ещё пять минут, потом работаешь. Мехвод, слышишь меня?
– Яволь, герр официэр!
– Пошуткуй ещё тут… Твой сектор – правый, наблюдаешь. И за Хорьком поглядывай, чтоб не накосячил с перепугу!
– Чукабра, значит? – Мессер, осклабившись, вытянул из-за голенища финку, попробовал пальцем остриё. – Ща, в натуре, глянем, что там за «чукабра»…
– «Сработаю-сработаю»!.. – Командир «партизан» не сдерживал праведный гнев. – Трепло ты, Мессер, а не боец! Дешёвка!
Он в мельчайших деталях представил, как кулак с размаху впечатывается в чернявую физиономию; как брызжет из-под костяшек юшка, как цыганистый недоумок хватается за разбитую рожу и скулит, моля о пощаде.
Увы, эта сладостная картина существовала лишь в его воображении. В реальности же наказание откладывалось на неопределённый срок – по случаю тонкого, но прочного ремешка, стянувшего за спиной запястья.
«..может, с ноги?..»
– Ну и как, сработал, сявка приблатнённая? К стенке бы тебя, как вражеского пособника…
– За кадык берёшь, начальник? Я подписался, что барбоска не тявкнет – она и не тявкнула!
– Ага, не тявкнула! Зато гестаповца этого привела, с кодлой!
Чекист лютовал зря. Надо отдать Мессеру должное – «чукабра» действительно не издала ни звука. Он ловко, не шелохнув ни травинки, подполз к ней на пять шагов, приподнялся и коротко взмахнул рукой. Бритвенно-острая финка вошла туда, куда он и целил – под левую лопатку жертвы. Но та словно ничего не заметила – даже не взглянув в сторону неудачливого убийцы, повернулась и деловито потрусила к маячащему среди великанских клёнов зданию усадьбы.
Такого поворота не ожидал никто. Не веря своим глазам, «партизаны» смотрели вслед гнусному созданию, медленно – слишком медленно! – осознавая: что-то пошло не так.
И не ошиблись ведь!
Отойдя от первого шока, Чекист скомандовал общее отступление. Бойцы один за другим выбирались из канавы и, пригибаясь, бежали к стене колючих кустов, через которые вела в сторону площади узкая тропка. По ней можно было уходить, не опасаясь окружения – сплошные заросли терновника, опутанного проволочным вьюном, задержали бы и носорога.
К своим шестидесяти годам он проглотил множество книг о самых разнообразных попаданцах. И чего только не выдумывали авторы, старательно засорявшие книжные прилавки и просторы Сети историями о персонажах, очнувшихся в собственном детском теле, и немедленно принявшихся изменять историю… Но, когда однажды наш герой с ужасом осознал, что находится в теле себя, 15-летнего, в 1978-м году – выяснилось, что оставшиеся в 21-м веке писатели бессовестно врали. Для начала, приходится бороться с собой-подростком за главенство.
Наш современник находит на чердаке своей дачи рабочие журналы секретной лаборатории, закрытой и преданной забвению давным-давно, в середине тридцатых годов. Он сам когда-то в свои студенческие годы раскопал эти журналы в кучах старого хлама, работая на расчистке подвалов своего ВУЗа – нашёл, заинтересовался, забрал домой, да так и забыл. И вот, спустя сорок лет без малого руки, наконец, дошли, чтобы разобраться в старых лабораторных записях и попытаться реализовать то, что в них изложено. А именно - изготовить загадочный механизм, чертежи которого нашлись в журналах.
Седьмая книга из цикла «Коптский крест». Попаданцы и их друзья пытаются разгадать тайну происхождения межвременных порталов. Для этого Иван Семёнов со своими друзьями отправляется в Лондон – им предстоит раздобыть сведения о местонахождении древнего артефакта, похищенного бельгийским авантюристом ван дер Стрейкером для британской разведки. А тем временем отец Ивана отправляется на юг Франции, чтобы найти секретное убежище эзотерического ордена «Золотой Зари»…
Наш современник, реконструктор, литератор, любитель и знаток наполеоновских войн. Да, он попаданец. Но его задача не переиграть историю, а наоборот, не позволить сделать это другим. Кому? Как? Это и предстоит выяснить – если, конечно, он успеет. Потому что времени нет. Совсем. Неведомые силы кидают его вместе с горсткой ни о чём не подозревающих спутников в самое горнило нашествия Бонапарта на Россию. итак – середина августа 1812-го года, в двух десятках вёрст от Старой Смоленской дороги. И до дня Бородина остались считанные дни.
Хотите попасть в прошлое? Полазить в таинственных подземельях в полном диггерском снаряжении? Увидеть мир девятнадцатого века, вжиться в него и закружиться в вихре приключений? Тогда отправляйтесь туда, и лучше – всей семьей, не мешкайте! Нет межвременного портала? А вот у героев книги он есть!Одна беда – глава семьи совершенно упустил из виду, что у мальчишек могут быть свои взгляды на то, как следует вести себя в чужом времени. И теперь художества четырнадцатилетнего Ивана и его приятеля-гимназиста приходится расхлебывать взрослым! Да и сами взрослые – что уж скрывать? – порой ведут себя беспечно и невнимательно.
Министерство обороны Российской Федерации проводит масштабный эксперимент по изменению прошлого. В 1854 году на Крымскую войну должен отправиться батальон морпехов на большом десантном корабле.Но что, если что-то пойдет не так и в воронку времени угодят попутчики – гидрокрейсер «Алмаз» и миноносец «Заветный» из 1916 года? Англо-франко-турецкое вторжение встретят не суперсовременные боевые корабли, а русские моряки и авиаторы с Первой Мировой. Смогут ли фанерные этажерки с малокалиберными бомбами причинить вред английским пароходофрегатам, а торпеды с миноносца отправить на дно французские парусные линкоры?Морякам-черноморцам не впервой сражаться с врагом, рвущимся к Севастополю!
Более полувека минуло с момента, когда человечество впервые прошло по ту сторону телепорта. Десятки миров успешно колонизированы, и еще сотни числятся пригодными для жизни. У него был выбор — избавиться от наследника или ввязаться в схватку. Внук создателя телепортационной технологии продолжает свой путь в Мьеригарде, мире, пережившем мировую магическую войну.
Более полувека минуло с момента, когда человечество впервые прошло по ту сторону телепорта. Десятки миров успешно колонизированы, и еще сотни числятся пригодными для жизни. У него был выбор — пожизненное заключение или прыжок по случайным координатам. Внук создателя телепортационной технологии отправляется в Мьеригард, мир, переживший магическую мировую войну.
Приключения Мастера Ловушек продолжаются! Окружающий хаос набирает обороты, который еще ни раз "приятно" удивит главного героя. — Ты еще жив? — если это так… то запомни! Мастер Ловушек: Заманит, Поймает и Уничтожит.
Спустя сотни лет после апокалипсиса, когда человечество едва восстало из руин, в мире новой эры, где больше нет войн, а земля более не желает принимать в себя мертвецов, опытный охотник на чудовищ, отправляется в опасный путь. Настала пора доставить своего ученика в Обитель Мастеров. Но вместо этого, нудный простак мастер-слабосилок становится пешкой на шахматной доске тайных сил. Героем третьесортного романа, который путешествуя по разоренным людоедами землям, должен слепо следовать уготованному злодеями сюжету.
В канун Рождества гаснет свет. Техника не работает. Связь обрывается. Все замирает в мгновение ока… Затворник и бывший солдат Лиам Коулман не желает находиться в шумном центре Чикаго в день перед Рождеством. Но он нужен своему брату-близнецу и его беременной жене, поэтому соглашается навестить их. Однако всего через несколько минут после того, как все трое покидают аэропорт О'Хара, их машина попадает в аварию вместе с сотнями других автомобилей. Когда телефон Лиама перестает работать, он начинает подозревать, что случилось нечто худшее, нежели обычное отключение электроэнергии.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
Есть ли жизнь на верхних этажах уцелевших московских высоток и небоскрёбов? Может ли небо над Московским Лесом принадлежать кому-то, кроме птиц? В состоянии ли драгоценный «паучий шёлк» заменить сверхсовременные синтетические материалы, используемые в экстремальных видах спорта? Для чего нужно больше безумия – чтобы прыгнуть на парашюте с высочайшего на планете водопада, или стартовать на параплане с московской высотки? Зачем ведущий мировой эксперт по проблемам Леса собрался прибегнуть к услугам к сомнительных посредников с Речвокзала? Какие интриги раздирают порой замкнутый научный мирок Главного здания МГУ? И, наконец – что за общие дела могут быть у известного всему Лесу егеря по прозвищу Бич и офицера охраны загадочного Московского Кремля?
Если мегаполис вокруг тебя однажды превратился в непроходимую чащобу, если на руинах спальных районов выросли гигантские, выше сталинских высоток, деревья, а привычные улицы оказались во власти странных растений и ещё более странных существ – это ещё не повод, чтобы самому становиться зверем. Останься человеком – и неважно, с карабином в руках или с котомкой бродячего торговца за плечами. У стола, уставленного склянками с таинственными снадобьями и эликсирами – или в университетской лаборатории за микроскопом.