Клятвопреступник - [60]

— Магглы убили ее, — прошептал он. — После того, как под пытками она рассказала им убогие истории про дьявола, которые им хотелось услышать. Она умерла в ожидании казни, — он ласково провел пальцами по рисунку крыла. — Я не знал, что это нарисовала она.

Немного помолчав, Гарри сказал:

— Ты так хорошо знаешь историю своей семьи…

— Только их последние минуты перед смертью, — ответил Драко и решительно взял самый короткий нож. — Если ты не возражаешь, мне надо работать. Это гриффиндорцы могут наслаждаться отдыхом, а мне некогда рассиживаться.

Сердито поглядев на него, Поттер отошел и сел рядом с друзьями, отмахнувшись от обеспокоенных расспросов Грейнджер по поводу его кашля.

Вернувшись к голове зверя, Драко начал срезать тяжелые чешуйки, одну за другой. Подцепляя и приподнимая ножом каждую пластинку, он обрезал мягкую соединительную ткань, потом опускал чешуйку в банку и принимался за следующую. По его рукам тут же заструилась кровь, но он по опыту знал, что лицевые раны всегда сильно кровоточат, даже если сердце больше не бьется. Обычно очень горячая, кровь чудовища уже успела остыть и теплыми ручейками стекала по рукам и плечам юноши. Вскоре его грудь и спина оказались перепачканы — чтобы достать до лба и бровей ящера, слизеринцу приходилось высоко поднимать руки. Несколько темно–красных капель побежали по животу.

Быть учеником мастера означало, что Драко достается любая грязная работа, которую не желает делать наставник. Стараясь, чтобы драконья кровь не попала в глаза, юноша попытался утешиться мыслью, что она считается полезной для здоровья. Конечно, она должна быть горячей и дымящейся, и отмокать в ней должен светлый волшебник, победивший дракона. Драко никогда не встречал истории, где героем, повергшим чудище, был бы темный маг. Они лишь свежевали их, словно падальщики.

Что не так уж далеко от правды.

«Лучше быть падальщиком, чем поджаренным волшебником», — философски заключил юный Малфой.

Внезапно раздался оглушительный хлопок и сразу за ним — отчаянный крик Грейнджер. Вздрогнув, Драко едва не отсек себе палец. Обернувшись, он увидел, что всезнайка висит в воздухе, подхваченная странным темным вихрем, и беспомощно молотит руками и ногами. Гарри попытался дотянуться до нее, но ветер, взревев, перевернул девушку вверх тормашками и легко отбросил руку гриффиндорца. Левитирующее заклинание Уизли попросту исчезло в темной стене ветра. Проследив за основанием смерча, Драко обнаружил, что он упирается в летопись.

— Ага, — заметил он, — так вот что там за проклятье.

Неудивительно, что Северус называет Малфоев показушниками.

— Малфой! — завопил Уизли. — Опусти ее вниз, немедленно!

— Она сама виновата, — пробормотал Драко. Гораздо больше тревожась за сохранность старинного фолианта, он подобрался поближе, так, чтобы вихрь не задел его, и схватил книгу. Смерч не утихал. Драко попытался закрыть летопись, но его усилия привели лишь к тому, что ветер подул еще сильнее, стремительнее завертев Грейнджер и зашелестев страницами. Чем больше старался слизеринец, тем яростнее бушевал вихрь. Последние несколько дюймов оказались самыми сложными.

Вдруг вокруг Драко обвились теплые руки, и от удивления он едва не подпрыгнул. Ощутив за спиной крепкое тело, он оглянулся и увидел Гарри. Тот положил свои ладони поверх его, объединяя их усилия, и сказал:

— Не отпускай.

Только тогда книга начала закрываться. Теперь обезумевший ветер не только набрасывался на Грейнджер, но и бешено завывал вокруг двух ловцов. Драко крепче прижался к Гарри, старясь хоть немного укрыться, и услышал его тяжелое дыхание. Наконец книга захлопнулась. Грейнджер упала прямо в руки Уизли, и они вместе повалились на пол. Рыжий зарычал и в бешенстве поглядел на Малфоя.

— Ты, мерзкий хорек! Ты специально это сделал!

Увидев, что тот оглядывается в поисках палочки, Гарри встал между ним и Драко.

— Он тут не при чем, Рон. Это всё книга. Ее нельзя трогать никому кроме Малфоев.

— И ты не предупредил Гермиону?! — рявкнул Уизли. — Ты же знаешь, она не может устоять перед открытой книгой!

Драко положил фолиант на стол и презрительно посмотрел на Грейнджер.

— Мир не вращается вокруг твоих жалких желаний. Тебе бы стоило научиться понимать, куда лезть не следует. Тебе еще повезло, что проклятье тебя не задушило.

— Как будто тебя это волнует! — завопил Уизли, и вскочил, забыв о палочке. — Ты наверняка с удовольствием разделал бы ее на ингредиенты! Человеческие органы…

— Вздор, — фыркнул Драко, стараясь держаться позади Гарри. — Ее кровь недостаточно чистая, чтобы сгодиться хоть на что‑нибудь.

Гарри сердито оглянулся на него.

— Заткнись, Малфой! Чистота крови не имеет никакого значения, и ты это прекрасно знаешь.

— Кровь — это все, Поттер, ты еще не понял?

— Черт! Как ты можешь быть таким идиотом? — воскликнул Гарри, стремительно повернувшись к нему. Драко испуганно шагнул назад. — Гермиона — самая умная ведьма во всей школе. Магглорожденные волшебники ничуть не хуже остальных. Почему ты без конца твердишь, что чистота крови так важна?

— Потому что это так! И я не стану выслушивать поучения того, кто даже не потрудился узнать историю мира, который якобы обязан защищать! — рявкнул Драко. — Я знаю, что у тебя нет летописи, но ты мог бы, по крайней мере…