Клятвопреступник - [134]

Мир завертелся и на миг потемнел. Драко очнулся на полу, прижимая ладонь к глазу. Он застонал и потряс головой.

— Я не… о господи, Гарри, это вовсе не…

— Силенцио!

Драко не слышал шагов Гарри, когда тот подошел и встал над ним — их заглушили его собственные хриплое дыхание и бешеный стук сердца. Малфой был уверен, что Гарри сейчас убьет его. Он закрыл глаза и сжался в комок, не в силах подняться. Не из страха — ему было так плохо, что он не мог даже шевельнуться.

— Экспеллиармус!

Гарри упал на пол рядом с ним, его палочка покатилась по полу. Драко увидел, как гриффиндорец оскалился на того, кто его обезоружил, а потом снова повернулся к нему, раскрасневшийся от ярости, на четвереньках подобрался ближе и протянул руку. Его пальцы когтями впились слизеринцу в горло.

Драко не мог даже закричать от боли. Он тщетно попытался отцепить от себя эти пальцы, разорвавшие воротник и стиснувшие кожаный шнурок, на котором висел амулет. Еще одно заклинание отбросило гриффиндорца к стене, и шнурок порвался. Стиснув его в кулаке, силясь встать, Гарри смотрел на Драко с болью и ненавистью.

Драко хотелось закричать, но он не мог. Задыхаясь, он прижал ладонь к горлу, кое‑как поднялся и со всех ног бросился прочь. Кто‑то окликнул его, но голос звучал глухо, словно под водой. Убегая все дальше в хитросплетение коридоров, Драко поворачивал то налево, то направо, пока единственным звуком не осталось эхо его шагов. Он остановился, прислонился к стене, пытаясь отдышаться, и вдруг понял, что понятия не имеет, где находится.

Гарри найдет его. У Драко против него никаких шансов. Гриффиндорец всегда выигрывает. Заметив неподалеку дверь, Драко открыл ее, не заботясь, что за ней может оказаться что‑то забытое и опасное, и оказался в старой, ужасно грязной ванной. Стоило ему войти, на стене, зашипев, загорелся один–единственный факел.

В тишине его дыхание гулким эхом отдавалось от каменных стен. Юноша прикрыл рот ладонью, чтобы хоть как‑то заглушить его. Прислушиваясь к малейшему шороху, он подошел к одной из проржавевших раковин, схватился за ее края и всхлипнул.

Но отчего? Да, Гарри снова его ненавидит. Как ненавидел последние пять лет. Что с того, если теперь его ненависть стала еще сильнее? Все предупреждали Гарри, что дружба с темным магом добром не кончится. Чего он ждал?

Эта мысль ничуть не успокоила Драко. Подняв взгляд на грязное зеркало, вместо своего отражения он увидел неясное пятно. Он протер небольшой участок рукавом и уронил руку, увидев свое лицо.

Фотография, сделанная Ритой Скитер, запечатлела образ, который он хотел показать всем: образ потерянного, испуганного ребенка. Но зеркало не обманешь. Драко превратился в бледную тень того сухощавого подростка, каким был, когда прилетел в замок. Изможденный, с ввалившимися глазами и запавшими щеками, он не был похож на темного мага из сказок. Он был похож на Драко Малфоя — самого слабого и никчемного из дюжины поколений Малфоев, позор всего темного сообщества.

Изменники крови и магглолюбцы никогда не примут его. Когда станет известно, что он пытался манипулировать Гарри, его отправят в Азкабан. Даже если ему удастся избежать наказания, для всего мира он станет изгоем. Друзья отвернутся от него, если им прикажут их родители. Родители самого Драко, если они еще живы, отрекутся от него. А если Гарри найдет его, схватит, как схватил только что, и посмотрит с такой же ненавистью…

Драко судорожно согнулся, и его вырвало. Во рту стало кисло от едкого привкуса желчи, юноша задрожал от слабости. Трясущейся рукой он вслепую нашарил кран и, стряхнув ржавчину, повернул его. Потекла тонкая струйка грязной воды. Драко одолел еще один приступ рвоты, и он никак не мог остановиться, нагнувшись и опершись локтями о раковину. Он попытался отдышаться, успокоиться, но сухие спазмы продолжали скручивать желудок.

Наконец все прекратилось. Текущая из крана вода посветлела, стала прозрачной. Юноша подставил руку и набрал немного в ладонь, чтобы прополоскать рот. Вздохнув, он прислонился лбом к прохладному зеркалу и привычно поднял руку, чтобы убрать волосы от лица, но его пальцы коснулись чьих‑то еще. Кто‑то придерживал его волосы, чтобы они не упали вперед.

Беззвучно вскрикнув, Драко отпрянул к стене и увидел Гарри. Ахнув, он вжался в стену, словно пытаясь слиться с ней. Гарри шагнул к нему, слизеринец отвернулся, зажмурившись, и выставил вперед руку, словно это могло остановить гриффиндорца. Снова потекли слезы. Спустя несколько мгновений его вытянутая рука задрожала, Драко прижал ее к глазам и, бессильно соскользнув на пол, сжался в комочек. Чем дольше он плакал, тем труднее ему становилось дышать, пока он не начал задыхаться.

— Прекрати, — потребовал Гарри. Опустившись на колени рядом с Драко, он схватил его руку и отвел от лица.

Драко представить не мог, как кошмарно, должно быть, он сейчас выглядит. Он сидел, зажмурившись, и если бы мог, то завыл бы.

— Я сказал, прекрати.

Услышав резкий тон гриффиндорца, Драко подумал, что сейчас тот точно снова ударит или проклянет его. Он удивился, ощутив осторожное прикосновение рукава Гарри к своему лицу.