Клятвопреступник - [126]

— Я слышала, что эти чары могут вызывать зависимость, — заметила она. — И что некоторые ведьмы теряют все свое состояние, стараясь поддержать наколдованный облик.

— Потому что они позволяют тщеславию взять над ними верх. — Драко кивнул на Гермиону. — Такая маскировка обычно стоит сотню галлеонов и может продержаться неделю.

Девушка испуганно распахнула глаза.

— Мне придется оставаться такой целую неделю?

Драко покачал головой.

— Нет, эта иллюзия скоро исчезнет.

— А почему это так дорого стоит? — удивился Симус. — У тебя на все ушла пара минут.

— Темная магия отнимает много сил, — объяснил Драко. — И обычно у покупателя очень конкретные требования. Чтобы выполнить их правильно, нужно время.

Немного поколебавшись, Гермиона искоса взглянула на остальной класс и сказала:

— Темная магия отнимает много сил, потому что меняет саму природу вещи, правильно?

Драко бросил на нее пронзительный взгляд. Он сам сказал ей это несколько недель назад. Она бы не забыла его уроки так легко.

— Да, примерно так же люди превращаются в оборотней. А что?

— Если эти чары всего лишь создают иллюзию, почему на них уходит столько сил?

Драко был вынужден признать, что вопрос хороший, но решил этого не говорить.

— Потому что я изменил кое‑что в тебе. Не само твое лицо, а то, как оно выглядит. Я изменил то, как воздух вокруг тебя преломляет свет.

— О, как вода отражает свет, — поняла девушка.

— Именно. Ну что, готова вернуть все как было?

Не дожидаясь ответа, он наложил стирающее заклинание — deletrius. Легкую дымку чар словно сдуло с лица Гермионы.

— Видишь? Никакого специального контрзаклятья. От таких иллюзий легко избавиться.

В классе наступила тишина. Драко надеялся, что теперь он может уйти и немного отдохнуть. Он плохо спал, а впереди его ждало еще много заклинаний. Но вдруг Симус произнес:

— Я не понял, зачем заморачиваться с маскировкой, если от нее так легко избавиться?

Драко недоуменно уставился на него. Неужели это не очевидно?

— Вам ведь должны были рассказывать о случаях применения таких чар? — он посмотрел на МакГонагалл. Та кивнула:

— Мы обсуждали недавний случай, когда двое замаскированных Пожирателей проникли в Министерство и убили несколько служащих.

— Но их же поймали, — упрямо гнул свое Симус — Зачем нужна маскировка, если можно использовать многосущное зелье?

— Как их звали? — негромко поинтересовался Драко, глядя на профессора.

Сначала никто не ответил.

— Это было несколько недель назад, — отозвалась, наконец, МакГонагалл. — Боюсь, я не помню.

— Подождите‑ка, — Гермиона вернулась на место, вытащила из сумки блокнот и принялась листать его. Остановившись где‑то на середине, она сказала:

— Я кое‑что выписала о том случае. Тех Пожирателей звали Гелия Саррацения и Бетула Кэрривей.

Драко узнал эти имена. Когда Нарцисса вела дела с Волдемортом, она была очень осторожна и помечала бутылочки с ядами, чтобы не перепутать, опасаясь того, что с ней сделает Темный лорд, если она даст кому‑то не то зелье. Драко облокотился на профессорский стол и уставился в пол.

— Многосущное зелье используется, чтобы выдать себя за кого‑то другого, — сказал он. — Но маскировка предназначена не для этого. Эти чары созданы для того, чтобы наподобие маски скрыть ваше истинное лицо и помочь раствориться в толпе. Во время дуэли они бесполезны, но если их правильно использовать, то до дуэли дело может не дойти.

— Потому что, замаскировавшись, к жертве можно подобраться так близко, — заговорил Гарри, — что она даже не успеет вытащить палочку.

Драко кивнул.

— Эти ведьмы стали темными совсем недавно. Они почти ничего не умели. И все же хорошо наложенные чары позволили им проникнуть в министерство и даже убить несколько человек. Опытный темный маг смог бы использовать такое преимущество гораздо более эффективно.

Через несколько минут, когда стало ясно, что если у кого‑то и остались вопросы, то они предпочтут обсудить их с МакГонагалл, Драко и Гарри покинули класс. Следующие уроки оказались еще более трудными, потому что Драко пришлось продемонстрировать несколько проклятий на мишенях. Даже Гарри, который видел и использовал некоторые из этих проклятий раньше, не мог сдержать дрожь, когда взрывалось то место, где у мишеней должно было находиться сердце, или когда человекоподобные фигуры охватывало пламя.

На последнем занятии Драко показал, как можно использовать заклинание risana, заставив несколько мандрагор и рябиновых кустов за несколько секунд превратиться из семян во взрослые растения. Когда прозвучал колокол, он уже настолько обессилел, что ему было трудно дышать. Юноша мельком подумал, что Спраут попросила именно это заклинание, просто чтобы помочь своим растениям вырасти побыстрей. Когда остальные студенты заторопились из класса, не желая дольше необходимого оставаться в обществе темного мага, слизеринец прислонился к горшку одной с ним высоты и попытался восстановить дыхание.

— С тобой все в порядке? — спросил Гарри.

— Мне никогда прежде не приходилось использовать столько темной магии за один день, — ответил Драко. Он не шевельнулся, даже когда гриффиндорец потрогал его лоб.

— Ты горячий, — сказал тот. — Может, сходим к мадам Помфри?