Клуб юных вдов - [67]

Шрифт
Интервал

Закрываю глаза и вспоминаю ту ночь в бассейне. Чувствую, как на меня давит вода, ощущаю равнодушное желание исчезнуть, а потом жажда жизни снова тянет меня к поверхности. Все это есть в музыке, история взлетов и падений, но не ясно, с чего все началось, и лишь намек на нечто лучшее в конце.

Когда мелодия заканчивается, я ложусь на кровать, слушаю песню снова и одновременно сочиняю ответное письмо.

Глава двадцать девятая

Последнее собрание нашей группы проходит в помещении театра, там же, где все и началось. Банни превратила сцену в своего рода алтарь. Нам всем было велено принести фотографии тех, кого мы потеряли, и мы раскладываем их в центре круга рядом со свечами и разноцветными шарфами, которые Банни разложила для пущей торжественности. Идея в том, говорит Банни, что сейчас нам комфортно друг с другом, и теперь нашего доверия друг к другу достаточно, чтобы мы «удержались в рамках». Она часто так говорит – «удержаться в рамках». Думаю, так называется то, когда ты даешь другому говорить, не перебивая его, не задавая вопросы и не пытаясь давать советы.

Я сижу рядом с Банни, стул с другой стороны от меня пустует в ожидании Колина. Последние три недели я гадала, как пройдет наша встреча. Станем ли мы делать вид, что ничего не случилось? Насколько неуютно будет каждому из нас раскрываться перед группой, зная, что другой слушает?

Мне не суждено это узнать.

– Колину неожиданно пришлось уехать, – объявляет Банни, закончив с обустройством «алтаря». – Он просил меня передать вам – ему очень жаль, что не удалось попрощаться с вами и пожелать всем света и исцеления.

Я смотрю на свои руки, лежащие на коленях, и во мне поднимается буря эмоций. Ярость из-за того, что он не удосужился попрощаться с группой. Облегчение из-за того, что он вернулся к своей прежней жизни, в свой настоящий мир – если он действительно вернулся туда. Но сильнее всего меня мучает подозрение, а говорила ли с ним Банни вообще. Маловероятно, что она лжет, но что-то с трудом верится, что он мог упомянуть свет и исцеление.

Банни спрашивает, готовы ли мы, мы киваем, и воцаряется торжественное молчание. Первой начинает Лиза. Она говорит о том, как сильно боится забыть всякие мелочи из прошлого. Как разрывается между двумя желаниями: чтобы дети помнили отца и чтобы жили нормальной жизнью и были счастливы. Еще она не знает, как ей быть, когда в конце месяца их выкинут из дома. Она рада, что у нее появилось столько добрых друзей. Она знает, говорит Лиза, что если проявит терпение, жизнь наладится. Я закрываю глаза и мысленно говорю ей, что считаю ее очень храброй, что она отличная мать. Мне ужасно хочется обнять ее.

Следующая – Карен. Ей жаль, что они с мужем так мало путешествовали, она дает слово, что обязательно поедет туда, где они мечтали побывать вдвоем.

Марта, которая чаще всего отмалчивалась, удивляет нас тем, что говорит дольше всех. Она сбивчиво рассказывает о своем муже, который был дантистом, о том лете, когда они переехали на остров и он открыл здесь свою практику. Рассказывает, как была молода и любила, что изменилось за долгие годы, а что – нет. Рассказывает, как скучает по хлопанью дверцы его машины в конце дня, по его шагам. Она плачет и говорит, как ей жаль, что дети еще не вступили в брак, как трудно ей представить, что они создадут свои семьи.

Когда каждый из нас заканчивает, никто не произносит ни слова. Тот, кто говорил, ложится в середину круга, остальные собираются вокруг и прикасаются к нему, просто кладут на него руку, куда придется. Многие плачут, но это не нарушает тишины. Все выглядит чересчур сентиментально, но при этом, как ни странно, очень трогательно. Правда, говорить в такие моменты нечего. «Все будет хорошо. Ты справишься. Жизнь продолжается». Все это слова, которые говорятся с добрыми намерениями, но ничего не значат, и никто, по сути, в них не поверит, пока они не сбудутся.

Все уже высказались, и Банни спрашивает, готова ли я. У меня нет выбора.

– Готова, – отвечаю я.

В комнате какое-то неуловимое движение, и я понимаю, что все ждут. Мне предстоит чем-то заполнить это пространство. Странно, я все еще не знаю этих людей. Я знаю их имена. Знаю, как умерли их супруги. Немного знаю, чем они занимаются, как они борются. Но я не знаю о них ничего по-настоящему личного, такого, что знала бы о близкой подруге или о своем парне. Однако почему-то мне с ними хорошо и уютно.

Как будто тот факт, что одна и та же беда сломала нам жизни, облегчает взаимопонимание. Как будто мы члены одного клуба – причудливого клуба печальных, юных в смысле опыта, но совсем не юных в смысле возраста вдов.

– Думаю, сегодня я чувствую себя нормально, – начинаю я, потому что так начинали все остальные. – То есть мне лучше. Этот год был… очень странным.

Раздаются тихие смешки, и я быстрым взглядом окидываю круг. Это так противоестественно – говорить с людьми, которым запрещено реагировать на твои слова. Это все равно что кричать в каньоне. Я решаю, что если смотреть в пол, будет легче.

– Я это делать не люблю, – наконец продолжаю я. – Рассказывать. У меня плохо получается. Никогда не получалось. Вы бы об этом не догадались, потому что я много говорю. Это своего рода… думаю, это защита. Я научилась этому, когда умерла мама. Я была маленькой, и мне все твердили, что нельзя держать переживания в себе. И тогда я стала много говорить. Научилась говорить то, что люди хотели от меня услышать. Но это не означало, что я понимаю, о чем говорю. Или верю в то, что говорю. Это не означало, что я исцелилась.


Рекомендуем почитать
Дорога в облаках

Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.


Белый дом. Президенту Трампу лично в руки. Как строитель строителю. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Обычный советский гражданин, круто поменявший судьбу во времена словно в издевку нареченрные «судьбоносными». В одночасье потерявший все, что держит человека на белом свете, – дом, семью, профессию, Родину. Череда стран, бесконечных скитаний, труд тяжелый, зачастую и рабский… привычное место скальпеля занял отбойный молоток, а пришло время – и перо. О чем книга? В основном обо мне и слегка о Трампе. Строго согласно полезному коэффициенту трудового участия. Оба приблизительно одного возраста, социального происхождения, образования, круга общения, расы одной, черт характера некоторых, ну и тому подобное… да, и профессии строительной к тому же.


Быть избранным. Сборник историй

Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.


Холм грез. Белые люди (сборник)

В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.


Избранное

В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.


Новая дивная жизнь (Амазонка)

Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.


Вишневое лето

Разве можно забыть первую любовь? Вот и Эмили не смогла. Прошло семь лет с тех пор, как она в последний раз смотрела в бирюзовые глаза высокомерного и сногсшибательного Элиаса. Теперь Эмили ненавидит его, но все-таки не может отрицать, что он по-прежнему чертовски привлекателен.Пытаясь оставить в прошлом мучительные отношения с Элиасом, Эмили начинает новый роман. Но встречи с загадочным Лукасом происходят только онлайн. Эмили предстоит честно ответить на вопрос — с кем из них она действительно становится самой собой? Предстоит открыть свое истинное я.


Виновато море

Две сестры. Две разные судьбы. И одно путешествие, которое изменит всё… Практичная, рассудительная Кейти и своевольная и эксцентричная Миа никогда не были близки, а со временем и вовсе перестали общаться. Но однажды Кейти сообщают, что Миа при загадочных обстоятельствах погибла на Бали… и полиция утверждает, что это самоубийство. Что же произошло на самом деле? Чтобы понять это, Кейти, следуя дневникам Миа, пытается шаг за шагом повторить ее последнее путешествие – путешествие, которое, возможно, приведет ее к разгадке смерти сестры.


Непрожитая жизнь

На пороге совершеннолетия Леа Санклер сталкивается со множеством проблем. Агрессия в школе сменяется непониманием в семье. Как и большинство ее сверстников, она ищет спасения в Сети. И одно случайное знакомство меняет ее жизнь. Навсегда. Рафаэль Делион не может смириться со смертью брата. Он все больше казнит себя и отгораживается от внешнего мира. Стремясь понять, чем последние месяцы жил брат, Рафаэль пытается взломать его ноутбук. «Ее имя – ключ ко всему». Оставленная подсказка рождает в сознании парня больше вопросов, чем ответов. Но однажды в его класс приходит новая ученица – Леа Санклер.


Смертельно прекрасна

Астерия – небольшой городок на Восточном Побережье, куда переезжает семнадцатилетняя девушка – Ариадна Блэк.Ариадна потеряла семью, и теперь ей придется жить с двумя мамиными сестрами – Норин и Мэри-Линетт Монфор. С виду добрые и заботливые, они заперты в четырех стенах своего старинного особняка Монфор-л’Амори.Вскоре Ари замечает, что жителям Астерии совсем не нравятся ее тетушки. Более того, соседи их боятся. Но почему?И главное – стоит ли Ари бояться самой себя?