Клуб самоубийц. Черная стрела - [131]

– А теперь, – воскликнул уродливый предводитель, – возвращайтесь на посты и, когда я буду вызывать вас в следующий раз, будьте проворнее.

– Милорд герцог, – сказал один из воинов, – умоляю вас, не гуляйте здесь в одиночку. Пусть рядом с вами будет хотя бы горстка воинов.

– Любезный, – сказал герцог, – я не стал бранить вас за медлительность, так что не перечьте мне. Я доверяю своей руке и своему оружию, хоть и ношу горб. Когда прозвучал сигнал, вы замешкались, зато теперь спешите давать советы. Пикой – последний, языком – первый. Пусть будет наоборот.

И жестом, не лишенным грозного благородства, он велел им оставить его.

Пехотинцы снова заняли свои места позади всадников, и весь отряд под прикрытием леса медленно разъехался в разных направлениях.

К этому времени небо уже начало светлеть, звезды стали медленно угасать. Первые проблески утра осветили лица двух молодых людей, которые снова встали лицом к лицу.

– Итак, – сказал герцог, – вы только что видели мою месть, которая, как и мой меч, беспощадна и быстра. Но, во имя всего христианского мира, я не хочу, чтобы вы считали меня неблагодарным. Вы отважно поспешили мне на помощь со славным мечом и пришлись мне по душе. Если вам не противно мое уродство, обнимите меня.

И с этими словами юный вождь раскрыл объятия.

Где-то в глубине души Дик уже чувствовал страх и ненависть к человеку, которого только что спас, но приглашение это было произнесено такими словами, что было бы не только невежливо, но и жестоко не принять его или даже просто замешкаться, поэтому он поспешил сделать то, о чем его просили.

– А теперь, милорд герцог, – сказал он, когда вновь обрел свободу. – Я не ошибаюсь? Вы – герцог Глостерский?

– Я – Ричард Глостерский, – ответил тот. – А вы? Как вас зовут?

Дик назвал ему свое имя и показал печатку лорда Фоксхэма, которую герцог немедленно узнал.

– Вы прибыли раньше назначенного времени, – сказал он. – Но стоит ли мне жаловаться? Вы похожи на меня: я тоже явился сюда за два часа до назначенной встречи. Но это первый поход моей армии. В этой кампании, мастер Шелтон, я либо стяжаю славу, либо опозорю свое имя. Вражеским войском руководят два старых опытных полководца – Райзингэм и Брэкли, давно известные своей силой. Но они зажаты с двух сторон, у них нет пути к отступлению, они окружены морем, заливом и рекой. Я думаю, юный Шелтон, главный удар будет нанесен здесь и мы можем ударить бесшумно и неожиданно.

– Я согласен с вами, – воодушевленно воскликнул Дик.

– Бумаги милорда Фоксхэма при вас? – осведомился герцог.

И Дик, объяснив, почему бумаг сейчас при нем не оказалось, набрался смелости и предложил поделиться своими собственными знаниями.

– И, с вашего позволения, милорд герцог, – добавил он, – если у вас достаточно людей, я бы нанес удар немедленно. Потому что рано утром ночные караулы снимаются, а днем они не расставляют ни караулов, ни патрулей, только несколько всадников объезжают пригороды. Поэтому именно сейчас, когда ночные караулы уже разоружились, а остальные только просыпаются, именно сейчас можно застать их врасплох.

– Сколько у них людей, по-вашему? – спросил герцог.

– Двух тысяч не наберется, – сообщил Дик.

– У меня в этих лесах семь сотен, – сказал герцог. – Еще семьсот на подходе из Кэттли. За ними идут еще четыре сотни, и у лорда Фоксхэма пятьсот воинов, но до них полдня пути. Лучше дождаться их или наступать?

– Милорд, – сказал Дик, – повесив этих пятерых несчастных, вы решили этот вопрос. Хоть это и были простые крестьяне, сейчас такие времена, что их хватятся и станут искать, поднимется тревога. Поэтому, милорд, по моему скромному разумению, если вы рассчитываете получить преимущество неожиданностью удара, наступление нужно начинать немедленно. Нельзя медлить ни минуты.

– Я тоже так думаю, – ответил Горбун. – Что ж, еще час – и быть нам иль на щите, иль со щитом. Отправить одного гонца в Холивуд с кольцом лорда Фоксэма, другого – по дороге, чтоб поторопил моих увальней… Эй, Шелтон, клянусь распятием, а это действительно может сработать!

Он снова поднес трубу к губам и протрубил.

На этот раз ему долго ждать не пришлось. Вмиг поляна перед лесом заполнилась конными воинами и пехотинцами. Ричард Глостер поднялся на ступени подле креста и стал раздавать приказы и рассылать гонцов, которые должны были собрать воедино все семь сотен воинов, скрытых в чаще леса. Не прошло и четверти часа, как все его приказы были выполнены, войско собралось и он занял место во главе. Армия двинулась на Шорби.

План герцога Глостера был прост. Он намеревался занять ту четверть Шорби, которая лежала по правую сторону от дороги, укрепиться там, чтобы продержаться до прихода подкрепления.

Если лорд Райзингэм решит отступать, Ричард последует за ним и тот окажется между двух огней. Если же он попытается удержать город, то сам себя загонит в ловушку, потому что к городу постепенно будут стягиваться все новые и новые силы.

Существовала лишь одна опасность, но очень серьезная. Глостерские семь сотен при первой же атаке могли быть отброшены и разбиты. Чтобы избежать этого, было совершенно необходимо подойти к городу настолько незаметно, насколько это было возможно. Поэтому пехотинцы снова уселись позади всадников, и Дику выпала особая честь сесть за спиной самого Глостера. Находясь под защитой деревьев, они медленно продвигались вперед, пока не дошли до края холма, под которым раскинулся город, где остановились, чтобы передохнуть и осмотреть позиции.