Клуб Любителей Фантастики, 2017 - [2]

В народе нас называют «добытчики», а меж собой мы себя зовём «програм-мёрами». И много в посёлке было программёров. Кто сам до всего дошёл, кто где обучился, кто на завод пошёл — почерпнуть знания… Много людей на заводе и осело, смирившись и с дисциплиной, и с подчинённостью, и с инструкциями… Я их не осуждаю. Понимаю, что захотели они ясности, стабильности и определённости.

Но я и ещё десятка три людей, кто жизни себе уже не представлял без воли — свободы, те так и остались программёрами.

Всех соседей, всех желающих обеспечили мы помощниками. В домах, в огородах смотришь — люди уже не работают, есть и без них кому работать. Со временем рынок насытился нашей программёрской продукцией.

Что нам делать? Жить хотим. Есть хотим. Можно сказать, что вот тогда программёры, а некоторые, конечно, и раньше, ушли в криминал. Скоростная трасса, дорога и железная дорога — они-то и породили у нас воровство и грабежи. Ну, конечно, и безработица. Те, кто сам, без привлечения роботов, пошёл воровать и грабить, тех быстро переловили и пересажали. Но была группа людей, более осторожных и хитрых, которые стали это делать с помощью запрограммированных ими существ. Роботы пошли в большой мир. Роботы-андроиды останавливали автомашины, а пассажиров грабили, с верхних полок железнодорожных вагонов крюками стаскивали чемоданы…

Вот в то время у властей и родился лозунг «Не допустим попадание ай-ти технологий в грязные лапы криминала!».

И это были не только слова, были у них и дела— объявили настоящую войну запрограммированным существам и программёрам. Кого из человекоподобных заставали вне дома — огорода, а на дороге большой ли, маленькой ли, всё равно, безжалостно расстреливали. Делали это так: дадут очередь по глазам, всё — робот ничего не видит, застывает без движения, а потом на допросе он добросовестно рассказывает, кто его хозяин — атаман, программёр, как его найти…

Нетрудно было для себя нужные выводы сделать — роботов на дело выпускать лишь глухонемыми. Кто-то сообразил, кто-то нет. По-разному.

Должен сказать, основным путём программёров я не пошёл. Чуял — на трассу и на большую железку не выходить! Не то, чтобы я, как всегда, осторожничал и выжидал. Нет! Раз полиция там проявляет интерес и активность, то из такой игры я выхожу, не вступая!

Но жить и есть и мне надо. Как же я нашёл свой путь в этом мире? — спросите. Скажу — я свою нишу открыл.

Я упоминал о рыбалке? Упоминал. А о том, что у нас есть море, говорил? Косвенно. Но море, между тем, у нас есть и вы, скорее всего, догадались об этом. Оно-то и является тем местом, где я выуживаю свою добычу с помощью моих подводных роботов. Это не глубинные чёрные курильщики с разными химвеществами. Нет. Хотя глубина тоже бывает порядочной. Моя добыча проще — алкоголь, металл, консервы, — всё, что можно продать.

Море у нас холодное и бывает неприветливым. Это к тому веду, что у нас много судов разного тоннажа тонет. Вот они-то, потонувшие корабли, привлекали и привлекают моё внимание. Знаю пару-тройку шхер, в которые течения часто заносят утонувшие суда. Конечно, это не лодчонки рыбаков. Такие, если удаётся поднять и залатать, я отвожу к ним домой. И делаю это, конечно, бескорыстно. За это меня на нашем побережье народ уважает.

А по поводу гибели кораблей могу сказать, что много слухов и легенд с этим связанных, у нас живёт. С детства я наслушался их: про волну — убийцу глубоководных монстров, агрессивную сеть морских микроорганизмов, гигантского паука… Но чего не видел, тому не верю. Так учил меня отец. А многих наоборот— страхи отвадили от моря. На рыбалку ещё выходят поблизости. При хорошей воде. А подальше в море, поглубже — это ни-ни! Потому-то и нет у меня конкурентов.

На берегу моря у меня гараж стоит, лодочный. Гараж на сваях. Я его по-разному называю. Когда на небе солнце и у меня на лице улыбка, называю его эллингом. Но бывают и пасмурные дай: и в природе и на душе слякоть. Тогда у меня на берегу стоит просто-напросто сарай.

Дома я не многословен. Говорю только домашним, когда на дело иду:

— Море зовёт!

Когда это слышат от меня, значит, действительно, зовёт оно и не зря зовёт — приду я с добычей. С рыбным ли уловом или с тем, что непросто достать, — главное, не с пустыми руками. Для чего бы я ни выходил в море, на берегу оставляю наблюдателя — робота. Если меня кто поджидает, то он посылает радиосигнал — «засада». А сам по себе он говорить не может.

Детей с собой в море не беру — малы ещё. Но со мной всегда мои помощники. Обученные, натренированные, запрограммированные. Но говорить — не говорят. Они прекрасно делают все подводные работы. Морская вода, морской соляной ветер разъедают любой материал, даже металл. Вот потому-то я для восполнения своих запасов регулярно посещаю капустное поле. Довольно-таки долгое время уже я никого из программёров здесь, в Узловом, не встречаю, не вижу. Выловили всех, что ли?

Частенько ухожу в море, рыбалю. Если для души, то леску самодура распускаю. А вот когда нужен большой улов, то пара моих помощников с сетью под водой замирает. А четыре-пять других гонит к ним косяк рыбы.