Клуб голливудских девчонок - [17]

— Знаешь, он ведь так и не простил меня, — сказала шепотом Лидия.

— Тебя-то за что? Смеешься, да? — шепнул Джефф на ухо Лидии.

Присутствующие встали. Служба, наконец, закончилась. Лидия повернулась к Джеффу:

— Чем ты сейчас занимаешься? Явно уже не ассистент.

— Руковожу комплектованием и сбытом на «Гэлэкси».

— Никогда бы не подумала, что ты тот самый парень, который когда-то был ассистентом Арнольда.

— Ну, я стараюсь себя не афишировать. Слышал, ты запускаешь новый фильм. Кстати, окончательный вариант сценария мне очень понравился. Отличный сценарист.

— Нам повезло. Не поверишь, отыскали ее рукопись в груде хлама. Невероятно, но факт. Приезжай на съемки. Мы в тридцать шестом павильоне на «Уорлдуайд». Дай знать, когда соберешься.

— Непременно. Рад был повидаться, — сказал Джефф.

— Я тоже. — Лидия направилась к семейству Бирнбаумов, возле которых, желая выразить свои соболезнования Беверли, уже стояли Селеста и Джессика.

— Кто этот красавчик? Он похож на Рэдфорда в молодости, — заметила Селеста, приспуская солнечные очки от Версаче и бросая на Джеффа оценивающий взгляд.

— Джефф Блюм.

— Комплектование и сбыт на «Гэлэкси», — сходу выдала Джессика, печатавшая сообщение на «Блэкберри». Знать каждого игрока в Голливуде и где он работает в настоящее время было частью ее агентских обязанностей.

— Да, и бывший ассистент Арнольда Мэрфи, — заметила Лидия.

— Нет, только не ТОТ Джефф Блюм, — сказала Селеста.

— Он самый, один-единственный, — возразила Лидия.

— Неудивительно, что Лепрекончик вылупился на тебя, Лидия. — Джессика кивнула в сторону Арнольда Мэрфи и Джозанны. — Уверена, он думает, ты что-то замышляешь. У него же паранойя.

— Мне срочно надо выпить, — заявила Селеста. — Ненавижу похороны.

— Я — за. — Лидия достала из сумочки носовой платок и снова промокнула глаза. Ну почему она все еще плачет? Селеста обняла ее и прижала к себе.

— Порядок. — Джессика просмотрела сообщения в телефоне. — Куда пойдем?

— Давайте помянем Уэстона в «Спаго», — предложила Селеста.

Толпа, окружавшая Беверли Бирнбаум, постепенно редела. Беверли была огромного роста с коротко стриженными черными волосами — очень внушительный вид. От отца она унаследовала изумительное киношное чутье и глубокий заразительный смех. Будучи человеком прямолинейным, Беверли выражалась без околичностей и рубила правду-матку в глаза, а такие качества встречаются в мире кино, увы, не часто. Она была одним из людей этого круга, которые очень нравились Лидии.

— Мои соболезнования, Бев, — сказала Селеста, обнимая Беверли.

— Спасибо, Сиси.

— Он был такой замечательный! Ну вот, я сейчас снова разревусь. — Сиси достала платочек.

Беверли перевела взгляд на Джессику — та быстро бросила телефон в сумочку.

— Джессика, спасибо, что пришла. Знаю, у вас с отцом случались стычки из-за контрактов, но он очень уважал тебя и говорил, что лучшего агента здесь никогда не было. Ему нравилось, как ты умеешь отстаивать интересы своих клиентов. — Она наклонилась и обняла Джессику.

— И я любила его, как все мы, — сказала та.

— Я знаю. — Беверли посмотрела на Лидию.

Лидия стояла, опустив глаза; чувства переполняли ее. «Ну же, соберись!» — мысленно приказывала она себе. Селеста мягко взяла ее за руку:

— Мы там подождем, ладно? — Они с Джессикой пошли к машинам.

Лидия кивнула. Она боялась, что не сможет сказать ни слова.

— Бев. — У нее сорвался голос. — Я не знаю… — Лидия судорожно всхлипывала, ее душили слезы. Все, она больше не может.

Бев обняла ее за плечи и прошептала на ухо:

— Он тоже любил тебя, для него ты была единственной. Я поняла это в первый день, когда ты пришла в офис. И рада, что вы успели воссоединиться.

Беверли знала! И может быть, знала всегда.

— Спасибо. — Лидия вытерла глаза.

— Боже, только не это! — Беверли похлопала Лидию по руке, кивая в сторону, направлявшихся к ним Арнольда и Джозанны. — Вот мразь! Не думала я, что у него хватит наглости здесь появиться. Особенно после того, что случилось. Слушай, Лид, как бы там Арнольд ни пыжился, ты будешь делать «Семь минут после полуночи». Отцу нравился сценарий. Если я могу помочь, обращайся.

— Можешь, — всхлипнула Лидия.

— Позвони в офис и договорись насчет обеда, — сказала Беверли, когда Лидия уходила.

— Поручу Тодди сделать это завтра.

Лидия пошла к машине. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.

Оглушающая тишина встретила Лидию на пороге ее дома на Малхолланд-драйв. Она уже давно (пожалуй, с того самого дня, когда отказалась выйти замуж за Уэстона) не тешила себя радужными мыслями о детях, семейных праздниках, о доме, наполненном щебетанием голосов, музыкой и смехом: такая жизнь — обуза в голливудской схватке. Лидия не жалела о том, чего лишилась. Она всегда хотела сделать карьеру в кино и жить именно так, как она живет сейчас, — пусть это и не похоже на жизнь большинства женщин. Лидия не сомневалась в правильности своего выбора, но оглушительная тишина дома всегда давила на нее.

Она поднялась по винтовой лестнице. Для одного человека дом был явно велик. Бухгалтер говорил, что надо пересмотреть налоги. Она проводила здесь мало времени — хорошо, если ночью удавалось поспать часов пять, чаще же бывала в бунгало на студии или на съемочной площадке. А съемки могли быть где угодно и порой длились месяцами. Нет, очага здесь не было, только стены — сплошной мрамор, гранит и нержавеющая сталь. У нее никогда не находилось времени (или подходящего партнера) для того, чтобы в этом большом холодном доме стало тепло и уютно.