Клуб 27 - [63]

Мы не станем этого делать.

Я не собираюсь его с кем-либо делить, не важно, где бы мы ни были. Я собственница и единственное, что поддержит меня — это договор. Молчание — да. Связывание — определенно, просто не с юридической точки зрения. Эмоциональная связь — безусловно.

Нейт кивает ей в ответ.

Я одариваю её вежливой, но всё же натянутой улыбкой.

— Следуйте за мной. Главная Ванная Комната готова.

Главная Ванная Комната?

Мой пульс отдается в каждой точке моего тела. Кровь с бешеной скоростью мчится по венам. Я молюсь, чтобы никто не заметил, как я тяжело дышу, но боюсь, что это невозможно. О, Господи, Нейт подумает, что у меня ещё одна атака. Я должна успокоится.

Дзен. (прим. перев. «Дзен «Zen» — обозначает отрешенность от бытовых мелочей и погружение в духовные практики.)

Медитируй.

Я собираюсь принять с ним ванну, огромную заполненную пузырями ванну, находясь меж его бедер, лежа на его груди, с его пальцами в моих волосах. Мы обнаженные, при включенном свете и, возможно, даже с зажженными свечами.

Женщина в обтягивающей черной юбке-карандаш и топ-бюстье, проводит нас по ещё одному коридору с легкой, успокаивающей музыкой, играющей над нами, но это все обманчиво. Такое чувство, будто я нахожусь в спа-салоне, но я знаю, что это не так. Сейчас я в секс-клубе для того, что бы заняться сексом с мужчиной, который примерно ещё тридцать минут назад продолжал отталкивать меня.

Возбуждение вращается вихрем в моем животе.

Мы проходим комнату с табличкой, на которой выгравировано «Бильярдная комната». Огромное стеклянное окно позволяет мне увидеть, что происходит внутри. От одного быстрого взгляда, мои щеки начинают пылать — обнаженные пары играют в бильярд. По крайней мере, я могу видеть всё, что происходит. Мы проходим другую комнату с названием «Главная Спальня» с пометкой «Не беспокоить» на двери. Я даже не хочу представлять себе, что там происходит. Мои глаза оценивают каждую деталь, каждое произведение искусства, цвет отделки и мерцающий свет коридора. Это прекрасное место. Впереди я вижу непрозрачную стеклянную дверь с написанными на ней словами «Главная Ванная Комната».

Хозяйка останавливается на своих очень высоких каблуках и поворачивается к нам. Её полная грудь привлекает внимание.

— Все ваши пожелания были учтены.

Пожелания?

Какие пожелания?

Возбужденный вихрь, который я ощущала ранее, превращается, словно в укол булавкой.

О, боже мой, что если Нейт ошибался, и за нами будут наблюдать люди? Присоединятся ли они к нам? Хочу ли я этого? Всего этого? Или же не хочу?

Единственное, в чем я уверена, что я не хочу, чтобы люди присоединились к нам. Я для себя это уже решила.

— О, боже, — говорит Хозяйка и смотрит вниз на свои ноги, — кажется, кто-то не выключил воду, там, похоже, произошел потоп.

Вода просачивается из двери. И с лишней водой выходит моя сексуальная фантазия, наполненная мыльным, скользким пузырем. Хозяйка начинает что-то печатать на своем телефоне, ни на секунду не теряя самообладания.

— Мне так жаль, но это легко поправимо. Следуйте за мной, мистер Хэнсон, и я провожу вас в Комнату обучения.

Нейт сжимает мою руку.

— Где ты была пару минут назад?

— С тобой, — шепчу я, поднимая свои глаза.

Нейт смотрит на меня, подняв свою бровь.

— Нет, это не так.

— Вот мы и пришли, — говорит Хозяйка. — Извините за причиненные неудобства.

Нейт и Хозяйка обмениваются зашифрованными словами, но мой разум блуждает по мягким и жестким ограничениям, боли и БДСМ, и по тому обстоятельству, что я нахожусь в секс-клубе.

Секс-клубе, в котором мой брат работал, выполняя... ладно, я пока что не уверена, чем он занимался.

Я, должно быть, слишком много читала книг на эту тему. И в них обычно применялись флогеры, кнуты, анальные пробки, наручники, повязки на глаза.

О, Господи, думаю, некоторые из этих вещей оставляют следы на теле.

— Эй, — Нейт приподнимает мой подбородок. — С тобой всё хорошо?

Я моргаю и перевожу свой взгляд. Когда осматриваюсь, я понимаю, что мы остались одни. Хозяйка ушла, и мы стоим возле комнаты с тяжелой деревянной дверью перед нами, и это единственное, что мешает нам остаться наедине.

— Будет больно? — спрашиваю.

— Ты хочешь, чтобы было больно? — удивляется Нейт.

Моё сердце колотится в груди.

— Я не знаю.

Он припечатывает меня к стене. Его губы приоткрыты. Руки погружаются в мои локоны, и он обхватывает мою голову.

— Я дам тебе всё, что ты захочешь. Всё, в чём ты нуждаешься, чтобы ощутить свободу и безумство. Я собираюсь превратить это лето в самое лучшее время твоей жизни. — Его слова словно прерывистый шепот, сопровождающийся поцелуями.

У меня начинает кружиться голова, я полностью опьяненная им. Все мысли о моей жизни и её неопределенности покидают мой разум, и остается только Нейт.

Притягивая сильнее за волосы, он целует меня глубже, рты сталкиваются и между нами вспыхивает огонь, в то время как наши тела желают оказаться ближе. Его тело ощущается горячим и твердым, моё — мягким и жаждущим, и это идеальное сочетание. Он тянет сильнее меня за волосы, и боль усиливается, но при этом его поцелуи становятся ещё более голодными, заставляя меня таять в небольшом омуте удовольствия под его прикосновением.