Клокард - [31]

– Майк! Майк! – послышался громкий зов, и я облегченно метнул топор в чурбак, на котором совсем недавно нежил задницу Хьюстон.

Под завтраком тетя Холли – пожилая леди велела называть себя именно так, ибо Хьюстон приходился ей племянником, а менять привычки из-за такой мелочи, как мы с Жужу, она не собиралась, – понимала основательную трапезу из громадной яичницы с устрашающими по размеру кусками бекона и вкуснейшего хлеба с маслом и сыром, а также с очередными блинами от Цуцулькевич; трапезу завершала здоровая кружка с крепким кофе без сахара, но с ромом. В практике раннего вставания и последующего физического труда на свежем воздухе определенно были свои плюсы, потому что я уверенно смел свою порцию, а хлеба сожрал даже три куска, в то время как Цуцулькевич, которой не повезло с утра поколоть дров, вяловато ковыряла вилочкой яичницу и отщипывала крошечные кусочки от бекона. На Жужу красовалось вполне хрестоматийное длинное закрытое платье веселенького зеленого цвета, а в собранных на затылке волосах торчал деревянный гребень; в целом мадам выглядела вполне пристойно даже по клокардским понятиям, ибо тетя Холли снарядила ее также поясом с патронташем, но без револьвера. Видимо, револьвера тете было жалко.

– И что вы собираетесь предпринять? – спросила хозяйка, когда я вытер корочкой тарелку и взялся за кружку с кофе; голос ее заметно потеплел: видимо, хороший человек ассоциировался у тети Холли в первую очередь с хорошим аппетитом. – Мальчик поедет в город только завтра и может вас подбросить. – Как раз в это время придумавший завертывать в блины яичницу Хьюстон согласно кивнул.

– В город?

– Ну да, в Клокард. Вы ведь оттуда?

– Да, мэм. Мы как раз направлялись в Тумпстаун, но на нас напали и забрали все, включая мою машину. – Я был сплошное горе. – Теперь придется возвращаться.

– Наверное, на них напали те типы, за которыми гоняется шериф, тетя, – вякнул малыш Хьюстон в промежутке между двумя богатырскими глотками. – Давай их поймаем?

– Сиди! – Тетя Холли метнула на племянника строгий взгляд, в котором читалось скрытое одобрение. – Делать нам больше нечего! – Она поставила на стол деревянный ящичек, на крышке которого было выжжено «Jean-Jack Lekler». – Хочешь сигару, Майк?

Сигару я хотел и с благодарностью принял. Ближе к вечеру я бы, пожалуй, выпил и пива, которое в доме тети Холли несомненно было, но как бы на это половчее намекнуть, пока не знал.

– А что это за типы, о которых вы говорили? – добрым голосом спросила мадам Цуцулькевич. – Бандиты? Мы ничего не слышали.

– Вам повезло, детка! – Тетя Холли раскурила сигару. – По телевизору передали, что какие-то люди сначала застрелили одного человека в пивном баре, а потом взорвали целую гостиницу у реки. Шериф очень озлился. – И пожилая леди посмотрела на нас внимательно, явно что-то прикидывая. – Бандитов было двое. Мужчина и женщина.

Учуяв что-то в голосе тети, Хьюстон прекратил насыщаться и захлопал глазищами.

– И это можете быть вы, – закончила свою мысль хозяйка, все так же пытливо нас с Жужу рассматривая. – Я не вызвала шерифа только потому, что и сама еще в состоянии с вами справиться. И еще я не уверена, что вы – бандиты. Хьюстон!

В ответ на этот клич шустрый двухметровый мальчишка выхватил откуда-то из-под стола пистолет-пулемет «Узи» и направил его на нас с Цуцулькевич; другой рукой он отправил в рот завернутый в блин кусок сыра, проглотил его и весело подмигнул.

– Ой! – радостно сказала мадам Цуцулькевич.

– Поступим так, – тетя достойного племянника неторопливо выпустила дым. – Не дергаясь и не суетясь, вы мне сейчас расскажете, кто вы и откуда. И постарайтесь быть убедительными.

Я прикинул, что если заехать ногой по столу, то Хьюстон так получит по роже его крышкой, что вряд ли будет боеспособен, ну а горящей сигарой я запросто успевал попасть тете Холли в левый глаз. Но подобное развитие ситуации мне не нравилось: и тетя Холли, и ее племянничек уже стали мне симпатичны, ибо были плоть от плоти этой земли, а именно на таких, верных традициям людях все в конечном счете и держится. Это как стрелять в Кисленнена или, к примеру, в Леклера. Совершенно невозможно.

С другой стороны, если я признаюсь, кто я такой на самом деле, мне никто – включая мадам Цуцулькевич – на слово не поверит, а какие еще есть в моем распоряжении доказательства, кроме трусов в цветочек – единственной вещи, которая осталась со мной со времен клокардской эпопеи, да и те не мои, а Люка Аттертона?

– Мы мирные люди, уважаемая тетя Холли, – вступила в беседу мадам Цуцулькевич. – На самом деле нас с Майком похитили, чтобы продать наши почки как донорские, но Майк сумел удрать и спас по пути меня тоже. – Жужу очаровательно улыбнулась. – Нас держали где-то под землей и мы сбежали через вентиляцию. Была ночь, мы вылезли посреди степи и пошли на огонек вашей фермы. В нас вставили жучки, но Майк их нашел и выбросил. Нас преследовал вертолет, но мы спрятались в песке! Это все Майк, он военный.

– Ночью и правда летал вертолет, тетя, – подтвердил Хьюстон.

– Слышала, не глухая! – оборвала племянника пожилая леди, не переставая сверлить меня взглядом. – Под землей, говоришь?