Клинок Сариолы - [8]

— Я готов к бою! — крикнул Эвальд распорядителю.

— Я тоже готов! — рявкнул Мортимер.

— Сходитесь по третьему сигналу рога! — Офицер взмахнул рукой, и рог пропел в третий раз. Эвальд обнажил меч и взвесил его в руке. Принц был совершенно спокоен, он не чувствовал страха или ярости, и начал бой, как обычное упражнение по фехтованию. Мортимер, зарычав, яростно кинулся на принца, размахивая топором и желая сбить его с ног. Эвальд ловко отпрыгнул в сторону, успев поставить ему подножку, и гигант кубарем покатился по ристалищу. Толпа взревела от азарта. Гольм пристально наблюдал за боем из своего кресла. Мортимер тут же вскочил на ноги и опять бросился на принца, стараясь загнать его в угол ристалища. Эвальду удалось уклониться от лезвия секиры и нанести удар мечом в сочленение лат Мортимера. Меч запутался в кольчуге и не причинил вреда гиганту. В ярости Мортимер ещё раз взмахнул секирой, желая снести принцу голову, но тот, нагнувшись, проскочил под смертоносным лезвием и нанёс сильный удар мечом в бок гиганта. Удар пришёлся по панцирю, но он заставил Мортимера покачнуться и на мгновение потерять равновесие. Принцу показалось, что он увидел слабое место в доспехах Мортимера: когда тот делал широкий замах топором сверху вниз, нагрудник панциря приподнимался, открывая щель не более пальца шириной, отделяющую его от шлема. Мортимер, казалось, знал об этом недостатке своих доспехов и избегал вертикальных движений. Сражение продолжалось. Гигант понял, что принца невозможно победить грубым натиском, а широкие взмахи секирой дают Эвальду возможность ответной атаки, и начал экономить силы. Принц же стратегию боя строил на системе обманных выпадов, направленных на то, чтобы измотать противника, так как знал, что бой выиграет не самый сильный, а самый выносливый. Схватка постепенно перешла в фазу позиционной борьбы, со стороны казалось, что бойцы вяло наносят друг другу слабые удары, но на самом деле это была сложная партия с ходами, просчитанными на много шагов вперёд, в которой каждый стремился навязать врагу свой стиль боя, и, переиграв его в этом стиле, победить. Это была ритуальная пляска, игра, малейшая ошибка в которой означала верную смерть. Мортимер в совершенстве владел своим оружием и был подготовлен не хуже любого рыцаря. Одолеть его обычным способом было нелегко, если не сказать более, — невозможно. Эвальд попытался настроиться на мысленную волну противника, чтобы проникнуть в его сознание и знать о любом его движении раньше его самого, но все попытки принца были тщетны. Сознание Мортимера было полностью скрыто от постороннего телепатического вторжения. Мортимер, вероятно, отлично владел магической защитой, но сам астральных атак против Эвальда не предпринимал.

Прошло четверть часа. Схватка затягивалась. Толпа, скучая, подбадривала сражающихся одинокими выкриками. Всем стало понятно, что началось испытание выносливости бойцов, и проиграет первый, кто упадёт от усталости. Шансы победить были на стороне принца. Яростно кидаясь на Эвальда в начале боя, Мортимер истратил много энергии и, похоже, начал уставать. Его движения становились всё более вялыми и замедленными. Принц же, наоборот, предвидел такое течение боя, и вся его тактика была направлена на экономию сил. Шаг за шагом он заставлял гиганта расходовать больше энергии, чтобы переломить ход боя в свою сторону. Мортимер уже начал шататься от усталости. Но тут случилось нечто неожиданное, о чём не мог предположить Эвальд.

Удар враждебной магии застал принца врасплох. Перед глазами словно сверкнула вспышка и грудь как будто сковало стальным обручем, не давая возможности дышать. Казалось, тысячи игл вонзились во всё тело. Эвальд покачнулся и выронил меч. И тотчас страшный удар секиры обрушился на принца. Эвальд отлетел к ограде ристалища, хватая ртом воздух. Толпа взревела. Принц мысленно благословил оружейника, на совесть сработавшего нагрудник панциря. «Я наказан за беспечность, — мелькнуло в голове принца. — Уверившись, что Мортимер не предпринимает атаки магией, я не позаботился об астральной защите, и теперь эта ошибка будет стоить мне жизни». Астральная атака, показалось принцу, исходила не от Мортимера, а от кого-то из толпы зрителей. Принц определённо видел этого человека за спиной своего противника. Это был некто в чёрном шёлковом плаще, фиолетовом изнутри. Лицо его скрывал длинный балахон.

Тем временем на Эвальда обрушился новый удар секиры по голове сбоку, и снова надёжные доспехи спасли ему жизнь. Перевернувшись в воздухе, принц упал в углу ристалища. Покорёженный шлем сорвался с его головы и отлетел далеко в сторону. Кровь струилась по его лицу. Толпа ревела, неистовствуя:

— Прикончить его! Смерть выскочке! Слава Мортимеру!

Эвальд лихорадочно бормотал формулы заклинаний, чтобы восстановить зрение и подвижность рук. Через несколько секунд ему удалось прояснить взор, он увидел голубое небо, серую мутную массу орущей толпы, Мортимера, огромной башней возвышающегося над ним, и сверкающее белой молнией лезвие секиры. Мортимер, окрылённый успехом, почувствовал прилив силы и ярости. Он обрушил на принца новый удар, но Эвальд смог защититься левой рукой. Ватная, негнущаяся, она всё же была закована в латы, и помогла отвести удар. Лезвие топора скользнуло по доспехам, сорвав наплечник. Мортимер повернулся к толпе, рыча и потрясая секирой. Это дало принцу ещё несколько секунд передышки. Он лихорадочно сгибал и разгибал пальцы, стараясь сделать так, чтобы руки снова слушались его, и казалось, это удалось ему. Мортимер повернулся к Эвальду, нацеливая удар, чтобы прикончить принца. Секира взлетела над головой. Нагрудник панциря Мортимера приподнялся, открывая прореху в броне. Полсекунды хватило принцу, чтобы, рванув из-за пояса кинжал, метнуть его в открывшуюся щель. Лезвие длиною в фут по самую рукоять вонзилось в шею гиганта. Мортимер зашатался и уронил топор. Он вытащил кинжал из шеи и отбросил его в сторону. Но было поздно. Смертоносное лезвие пробило ему горло. Великан упал и захрипел, захлёбываясь кровью. Через несколько минут он умер.