Клинок Богини, гость и раб - [45]

– Не произноси этого имени, Астароше.

Он медленно пересел, чтобы видеть лицо Бану.

– Или ты дрожишь, потому что он все-таки…

Девушка накрыла рот мужчины ладонью.

– Ты ведь здесь не за этим? – посмотрела чернющими в ночи глазами в другие такие же черные.

Астароше по-хозяйски намотал распущенные волосы на ладонь.

– Бансабира, – сказал он медленно и потянулся к ее рту.

Бану тоже звала его по имени. Много и много раз, цепляясь за крепкие руки, на одной из которых, где-то под ее ладонью, скользила шершавая черная метка в виде сабли.

К концу лета Гор отправил Бану с поручением в Яс, в Желтый Порт, или, иначе, Желтый дом – обиталище танов Луатамров. И на этот раз – во главе отряда из шести человек.

Гор изъяснял требования в комнате Бану. С тех пор как она получила знак Клинка Матери Сумерек, ее переселили из подземелий на первый ярус основной пирамиды. Нынешние покои были куда более меблированы. Наставник сидел за столом, девушка стояла в метре от него.

– Яшмовый остров просит достать им семейную реликвию Луатаров, жреческие бубенцы. Уж не знаю, зачем они понадобились наместнику, но наше дело скромное – достать реликвию и забрать деньги.

– В Ясе война, нам не достать этих твоих бубенцов, даже если мы костьми ляжем.

– Они не мои, – равнодушно отозвался Гор.

– Гор, – сказала Бану прямо, – дай мне больше людей.

– Пятерых достаточно.

– Достаточно пятнадцати, и то сомнительно.

– Бану, я уже не раз отправлял тебя во главе отряда, ты должна была научиться обходиться доступными силами. И потом, если поймешь, как распределить силы в отряде, разберешься и с войском. А пятнадцать человек – это уже немного больше, чем отряд, тебе не кажется? – Серые льдины Горовых глаз смеялись.

– Ты уже не раз отправлял меня во главе отряда, Гор, это так, и дважды – на заведомо невыполнимые задания. Ты хочешь, чтобы я снова смотрела, как умирают мои люди? Или хочешь, чтобы я наконец-то погибла сама?

Гор поднялся с места, подошел вплотную к девушке. Бану слегка отклонила голову, чтобы смотреть наставнику в глаза. Тиглат взял ее за подбородок:

– Я хочу, чтобы, когда я говорю «делай», ты делала, а не спрашивала.

Тиглат задержался так, потом крепко обнял стан девушки свободной рукой. Даже не обнял – сдавил, не давая дышать. Отпустил девичье лицо и проследил контур тела до пахового треугольника, просунул руку между ног в штанах и сжал пальцы.

– Если ты умрешь, – зашептал в волосы, – я убью Астароше.

Оттолкнул Бану, громко усмехнулся и ушел.

Когда дверь закрылась, Бану упала на колени и в ярости зажала рот рукой. Как же ему нравится ее унижать… До сих пор! Все сделает, а шанса поглумиться не упустит…

– Ублюдок! Проклятый ублюдок! – прокричала в пустой комнате.

Ради ли Астароше, ради ли еще чего Бансабира вернулась с началом октября. Вымученная, бледная, в компании одного молодого мужчины, имевшего пятнадцатый ранг. У него была сломана рука и без счета порезов и царапин. Было ясно, что не так давно этот парень изошел кровью. Бансабира помогала ему идти; мужчина наваливался на нее всем телом, опираясь на женское плечо и волоча ноги. Стоило ей достичь парадного входа в Храм Даг, навстречу вышло несколько человек. Аннамара тут же подбежала и взяла заботу о раненом на себя. Мастера постепенно тоже выходили на крыльцо. Бану стояла не двигаясь – высоко подняв голову, немигающими глазами смотрела на застывшего Гора. Кто-то что-то спрашивал, кто-то приветствовал, кто-то о чем-то говорил.

Бану, не отрывая от наставника глаз, вытащила из внутреннего кармана изодранной стеганой куртки мешочек с драгоценными камнями в качестве оплаты и швырнула его в ноги собравшимся.

– Не сомневался, что вам это удастся, – сказал Мастер Ишли, но суровый и зловещий вид четырнадцатилетней Бансабиры заставил примолкнуть даже его.

Девушка полезла в невидимые складки одежды:

– Фингула, номер двадцать шестой, поколение сто девятое, подстрелена в реке Бахут во время погони, – выудила три мельхиоровых знака и по очереди кинула туда же, где лежали рассыпавшиеся из мешочка камни:

– Дей Сияющий, сто восьмое поколение, номер двенадцатый, погиб. Мавис Пристрастная, сто девятое, номер восемнадцатый, погибла. Борво, сто десятое, номер двадцать второй, погиб.

– Как? – спросила Ирэн.

– Как и велит закон, – Бану не сводила глаз с Гора, – в крови, с оружием в руках.

Бану прошла мимо Тиглата прямая, как палка. Он обернулся и при всех схватил ее за предплечье, рванув на себя. Маленький серебристый нож уже прижимался к его горлу. Зеленые глаза зло сверкали тысячью пролитых по дороге домой слез. Гор был вынужден отпустить.

В тот вечер Бансабира не осталась у себя – постучала в дверь Астароше:

– Могу я войти?

– Конечно, я рад тебе.

– Прости, что не поздоровалась у входа.

– Забудь.

Они стояли друг напротив друга.

– Кровавая Мать благословит тебя, – сказала юная женщина.

– Кровавая Мать благословит тебя, – ответил молодой мужчина.

– Ответь, Астароше, мы еще друзья? После всего?

– Мы всегда будем друзьями, даже если однажды нам расхочется друг друга. Ты ведь здесь за этим?

Бану кивнула:

– За другом, который хорошо помнит девиз этого проклятого места.