Клинические лекции по душевным болезням - [39]

В 1877 г. она повторно поступает к нам — также в состоянии белой горячки с тягостными галлюцинациями. Ей казалось, что она присутствует при неких ограблениях, видела убийц, набрасывающихся на ее братьев, пылавший дом, полный догоравших трупов, диких зверей, готовящихся пожрать их. Отправленная в Salpetriere, она лечится там в течение 9 месяцев.

Через 15 дней после выписки она вновь, в третий раз, попадает в больницу Св. Анны и выходит оттуда через 8 месяцев, в начале октября 1878 г.

Едва очутившись на свободе, она снова оказывается во власти того же влечения и начинает пить: несмотря на искреннюю решимость не делать этого и клятвенные заверения, изложенные в письме ко мне, с которым я вас сейчас познакомлю.

Воскресенье, 2 часа дня.

«Господин М…! Мне так совестно, что я нахожусь здесь у Вас по поводу столь постыдного и унизительного в глазах людей порока, что когда Вы приглашаете меня к себе, я не нахожу слов для разговора с Вами, но благожелательность, с которой Вы всегда ко мне относились, заставляет меня чистосердечно Вам довериться. Вы спросили меня, господин доктор, что я буду делать, когда выйду из больницы. Я уже думала над этим: остальной мир для меня утратил всякий интерес, у Вас же я каждый день вижу такое внимание к больным, что тоже хотела бы принять участие в уходе за ними — в любом приюте, все равно в каком качестве: тут, по крайней мере, меня уберегут от моих рецидивов.

Не думайте, что во мне мертвы добрые чувства. О нет, я так хочу вылезти из той пропасти, в которую пала, и вернуться на истинный путь, преодолеть несчастную страсть, которая так неожиданно овладевает мною.

Я сохраню, в память о Вашей доброй заботе, во-первых, безграничную признательность к Вам к, во-вторых, клянусь Вам, что буду бежать как от огня от этого отвратительного, отталкивающего порока, о котором я не могу вспоминать иначе как с краской стыда и который отдалил меня от семьи и от всех, кто окружал меня любовью и уважением. Но, уверяю Вас, не моя вина в этом.

Интерес, который Вы проявляете к своим больным, побуждает Вас, наверно, спросить меня, каковы теперь мои средства. Ваши сестры были так добры ко мне, что в течение 4-х месяцев занимали меня на глажке белья — у меня скопилась поэтому небольшая сумма, которая будет мне на первых порах достаточна.

Примите заранее, господин доктор, мою самую почтительную признательность и благодарность. Полина Н…».

Я подписал ей выписку, но спустя несколько дней она купила водки и снова начала травиться ею. Иногда она приходит в себя, осыпает себя проклятиями, пытается изо всех сил вырваться из-под гнета пагубного пристрастия, но сопротивление ее бесцельно. Она была арестована в церкви Нотр-Дам де Виктуар, куда зашла, по ее словам, чтоб взмолиться к небу об освобождении от роковых привычек, но уже за несколько дней до этого вновь начала видеть убийц и животных и слышала отовсюду голос врача, говоривший ей, чтоб она шла в Св. Анну.

При этом поступлении у нее снова был алкогольный делирий с наплывом галлюцинаций. Она видела Св. Иосифа, который будто бы был болен, и бегала в поисках доктора для него. Ее преследовали отвратительные видения. Она видела собак, змей, пресмыкающихся с пучком травы в глотке, слышала голоса угрожающего характера, оскорблявшие ее и предсказывавшие смерть ее родителям. Руки ее были охвачены дрожью, которая до сих пор не вполне исчезла и преобладает на левой стороне; каждое утро ее беспокоит трудно отхаркиваемая слизь из глотки.

В последнее время у нее восстановился сон и улучшилось общее состояние. Она занята регулярным трудом и ожидает выписки. Как всегда, она самым клятвенным образом обещает набраться отныне достаточных душевных сил и твердости для борьбы со своим недугом, но зная, что это влечение не зависит от ее воли, мы не очень удивимся, если она вернется к нам снова.

Четвертая лекция. Психическое состояние дипсоманов вне приступов болезни. Вырождение. Различные эпизодические синдромы у больных дипсоманией

Господа!

Психическое состояние дипсоманов между приступами обычно таково, что на первый взгляд их можно принять за вполне здоровых лиц, но такое заключение было бы следствием поверхностного подхода к делу. Ясность их суждений вводит в заблуждение Относительно состояния их умственных способностей. Эта видимость привела к тому, что некоторые очень известные психиатры оценили дипсоманию как разновидность частичного бреда, или истинную мономанию. Однако при более тщательном изучении жизни больных быстро начинаешь понимать, что нет никакой надобности создавать для них особую нозологическую единицу, характеризующуюся одним будто бы импульсивным влечением к алкоголю. Каждый раз, при более внимательном изучении клинических фактов в их преемственности и взаимосвязи, удается соотнести это явление с другой, истинной, их причиной, которая есть эта не что иное как наследственное предрасположение.

Разве поступки всей жизни дипсоманов не доказывают нам, что они реагируют на все и ведут себя как психически неуравновешенные лица? Но, скажут иные, они же могут считаться больными, лишь когда у них развивается приступ? Ошибка: дипсоманы обнаруживают множество других отклонений в своих влечениях, делающих из них инстинктивно действующих существ со всеми присущими тем порочными наклонностями и устремлениями. Предмет влечений варьирует в зависимости от влияния среды и полученного воспитания, но природа их остается всегда патологически-низменной. Это тяга к воровству, убийству, самоубийству, эротомания и т. д., проявляющиеся у таких лиц последовательно или одновременно. Может быть, от одного случая, от каких-то привходящих обстоятельств, зависит то, какое направление примет дремлющая в них потенция, но ни один не уходит от общего правила: у всех, лишь в разных обличьях, проявляются одни и те же патологические тенденции.