Клеймо Создателя - [66]
“Нам нужны Великие Пресмыкающиеся, а не Великие Хартии!” – вот какая мысль читается в словах тех, кто цитирует сегодня Столыпина перед едиными холуевцами[73]. Были уже такие, но кончилось их величие Великим Метеоритом, который очистил место совсем для другого класса. Сказано же: метеориты просто так с небес не падают. “Нам нужна великая Россия, а не великие президенты?” Нонсенс, который не способен оценить тот, кто всерьез принимает всю эту политмойву. Ну, попадаются в косяке чуть подлиннее, вроде Доброгрыза, для которого парламент – “не место”, а серьезная наука – мракобесие. Но их величие измеряется только в сантиметрах. Долго ли их терпеть? Не знаю… Возможно, английские лужайки и требовали шестисот лет стрижки, чтобы стать такими завидными, но сегодня существуют возможности значительно сократить этот срок. Чтобы поумнеть, не надо пресмыкаться еще 60 миллионов лет.
“Философия” моя – это возрастное, да и куда без нее в рассуждениях о жизни? Кому-то ведь желанны и стигматы святой Терезы. Но с Кантом я не завтракал и от метафизики постарался удержаться. Мне лишь хотелось дать понять читателям, что чудесное сотворение и авторское клеймо – разные вещи. Для чего я и посчитал нужным напомнить, что вера и мораль (или атеизм и безнравственность) – нетождественны. Gottmituns, шептали сквозь зубы божьи создания, убивая себе подобных, шепчущих: С нами Бог! Вот это и есть богоборчество!
В религии есть несколько положений, по которым она, вроде бы, расходится с атеизмом. Одна из них – Акт Творения. Ну при чем здесь, ей-богу, Бог? Действия, которые неизбежно предпримет Разум в отношении жизни и о которых написано в книжке, “долгоживущая цивилизация” предпримет и в отношении Вселенной в целом: наблюдение, размышление, моделирование “на стенде”, изготовление “в металле”. Окажется ли возможным последний этап, покажет опыт, но отнюдь не вера, которая ставит предел мысли, легкомысленно называя этот предел этической нормой. Для мысли пределов нет. Аббревиатура ХВ - это для атеиста не мифическое событие с троекратными поцелуями, а один из немногих вдохновляющих документов человеческой цивилизации – Карта Магна – великая Хартия Вольностей.
Но может оказаться, что технологический прогресс в некоей перспективе (не настолько близкой, как полагают некоторые) действительно войдет в принципиальное противоречие с биологической природой человека и погубит его – либо будет остановлен. Вот тогда – но не прежде! - люди вспомнят, что уже давным-давно сказано: “Жить на этой планете – только время терять!”[74].
Другое спорное положение – теория эволюции. Полуграмотное утверждение, что “дарвинизм до сих пор не имеет научного подтверждения”, или протесты против доминирования в школе взглядов “официальной” науки - унылая чушь. Никакой “официальнойнауки” не существует. Эти два слова в принципе несовместимы. Есть наука – и все остальное, что вполне можно изучать в школе – но не как “альтернативную точку зрения”, а как сомнения в истинности “официальной”. Сомнение – один из мощных двигателей науки. Что до доказательств дарвинизма, читайте больше, господа. Когда Церковь примет дарвинизм, а это случится с той же неизбежностью, с какой она приняла Коперника, окажется, что религии никакой Дарвин не помеха.
Пара моих слов об адронной эре – в силу явной причастности к идее “точной настройки” и, соответственно, к Антропным Принципам - должна, по-моему, быть, скорее, привлекательной для верующего, нежели отвергаемой им с порога.
Со шрифтами вправду косяк. По возможности, старался от них отделаться, но они у меня все же не играют той роли, что прописные буквы у академика Фоменко, подчеркивающие океанскую глубину мысли. У меня они - что-то вроде “мягких кавычек”: много цитировать пришлось из того, что давно в народе.
О математике. Мне кажется, в книжке нет никакой математики, если не считать ею нумерацию глав. И не настаивать на том, что сегодняшняя математика способна ответить на вопросы, случайно ли симметрии кода сопровождаются озадачивающими числами и случайны ли сами эти числа. Но кто знает, что будет завтра?
Ну, а повышение артериального давления “оппонентов”, перенапряжение их мозгов, испытания их терпения и законопослушности (лояльности) - на то есть упомянутый выше камин, а также капотен и пиво. И прелестные частушки-пофигушки Тимура Шаова (YouTube).
С неизменным уважением,
ФФ.
DearFelix,
...my interest to your “tetrahedron model” is growing and growing. Now, I find that you are not only a molecular virologist but you are very well documented in fundamental physics and cosmology. And
you have constructed a nice geometric classification model of the 20 amino acids (tetrahedron). It has a link to what is called 3d “Tetraktys” and many other virtues.
Thank you for your beautiful image of your tetrahedron. Apparently there is a tetrafold balance preservation for the “invariant monomeres”: carbon, hydrogen, atom number and nucleon number (you mentioned this latter in your paper). As a matter of fact —
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.