Клеймо оборотня - [20]

Луиза бросилась по коридору к выходу. Ее муж и кузен последовали за ней, в то время как до смерти напуганный Лайл Хокинс схватил штатив с видеокамерой и начал изо всех сил колотить оборотня по голове и плечам. Однако тот, не обращая внимания на удары, словно тяжелый штатив был тонким прутиком, вонзил клыки Хокинсу в предплечье, вырвал большой кусок мякоти и проглотил его. «Кнут» страшно закричал. А чудовище уже бежало к выходу из коридора, оставив Хокинса корчиться в луже собственной крови.

Все это произошло так быстро, что ни Брачер, ни Невилл, ни Луиза не успели добежать до стальной двери в прихожей, за которой был выход. Когда оборотень ввалился в прихожую из коридора, Брачер, стараясь не привлекать внимания, замер без движения в одном углу, а его сестра с мужем затаились в другом.

Здесь монстр остановился, в растерянности озираясь по сторонам, словно озадаченный тем, что после камеры и коридора оказался не на улице под звездным небом, а попал в другое помещение. Казалось, он забыл об остальных людях, целиком сосредоточившись на поисках выхода. Его ограниченный разум был не в состоянии постичь природу и назначение двери в противоположной стене. И он медленно обводил взглядом стены и потолок, ища хоть какой-то проем.

Брачер, не сводивший глаз с монстра, в тоже время осторожно манипулировал рукой, дюйм за дюймом продвигая ее к кобуре с пистолетом, однако вскоре он прекратил это занятие, рассудив, что если уж Бауманн с ружьем не смог остановить зверя, то какая польза будет от его пистолета. И он стоял все так же неподвижно, уповая лишь на то, что чудовище не заметит его и набросится сначала на Невилла и Луизу, тем самым дав ему возможность добраться до двери.

Джон и Луиза, прижавшись друг к другу и дрожа от страха, замерли в углу, ни минуты не сомневаясь в том, что живыми им из этой комнаты уже не выбраться. Но в этот момент монстр заметил небольшое окно под самым потолком, сквозь решетку которого было видно яркую луну и звезды, пробивающиеся сквозь тучи. Он попытался допрыгнуть до окна, расположенного на высоте двадцати пяти футов от пола, но неудачно. Тогда он прыгнул опять и на этот раз ему удалось ухватиться за прутья решетки. Оборотень сверху оглядел камеру и злобно зарычал, а затем, повиснув на одной руке, выдрал другой несколько прутьев из решетки, и одним ударом мощной лапы пробив толстое стекло, подтянулся, выпрыгнул в образовавшееся отверстие и скрылся в ночи.

Несколько минут Брачер, Невилл и Луиза стояли без движения, никак не реагируя на происшедшее. Затем Невилл упал в обморок, а Луиза истерически зарыдала. А капитан Фредерик Брачер, которого давно привычные ему атрибуты смерти оставили равнодушным, мечтательно улыбался, изумляясь дерзости, своих планов, начинающих уже обретать конкретную форму.

4

Когда Брачеру было семь лет, он и его друг попались на какой-то шалости, и учительница отправила их к директору школы. Он помнил то чувство, с которым он, маленький испуганный мальчик, стоял перед лицом власти, как колотилось в груди маленькое сердце и поднималась тошнота, как дрожали ноги, пока он ждал, что всемогущий директор откроет рот и вынесет свой приговор.

Сейчас он ощущал примерно то же самое.

Его просьба о срочной встрече была удовлетворена, и теперь он стоял в напряженном ожидании, прислушиваясь к стуку сердца и ощущая, как подкатывает тошнота, пытаясь справиться с дрожью в ногах.

Разница, конечно, была. Сейчас он боялся не наказания, а недоверия, отказа от его предложения. Он прекрасно сознавал, что власть сидящего перед ним человека была не призрачной властью директора школы, речь шла о сотнях миллионов долларов и невероятном политическом влиянии, которым располагал этот человек. Влияние — это все равно, что власть или деньги. Его никогда не бывает слишком много, а Крейтон Халл хотел еще больше и всегда добивался этого.

Брачер понимал, что в интеллектуальном отношении Халл отнюдь не превосходил его, что они союзники и равноправные участники одного большого дела. И в то же время трудно равняться с человеком, личное состояние которого выражается десятизначным числом. И хотя Халл не управлял Центром лично, он являлся его владельцем. Это было его любимое детище, и все решения по новым проектам необходимо согласовывать с ним.

Пока Халл читал отчет, Брачер размышлял над тем, насколько обманчива может быть внешность. Крейтон Халл совершенно не производил впечатления важной персоны, и ничего в его манерах и поведении не говорило о той необъятной власти, которой он обладал в экономической и политической жизни страны. Владелец огромного состояния, крайне правый реакционер, расист и антисемит, он скорее походил на клерка, давно вышедшего на пенсию, или на престарелого начальника почты в какой-нибудь маленькой деревушке. Бумаги, разбросанные по всему столу, вполне могли сойти за графики производственной деятельности небольшой фирмы, которые внимательно просматривал мелкий служащий. Халл отлично подходил для этой роли: маленькие круглые очки, лысый череп в обрамлении редких седых волос, аккуратный округлый животик, тонкие губы на изборожденном морщинами лице.