Клан Пепельного Шторма: Изгой - [63]

Дракон сердито фыркнул в ответ:

— Чего тебе, Юги? И что за недоразумение рядом с тобой?

Мирэ покосился на Рэма и сказал:

— Мой ученик. Я хочу попросить тебя о маленьком одолжении.

Дракон поднялся на лапы и вытянул шею. Когда огромная морда приблизилась, изгой не дрогнул. От чешуи зверя шел жар. Огромные ноздри раздувались. Роонг тщательно обнюхал Рэма и заявил:

— Пахнет пеплом. Кто ты, мальчик?

— Меня зовут Рэм Хенсо.

Зверь обнюхал его еще раз и задумчиво добавил:

— Пепел пяти стихий… Интересная судьба, интересный запах.

— Поможешь? — настойчиво повторил Мирэ.

Огромная морда качнулась вверх-вниз.

— Возможно. Какой помощи ты хочешь для него, Юги?

— Дай защиту от оборотниц с востока.

Дракон расхохотался.

— На мальчишку положили глаз лисицы? А ты не промах, Рэм Хенсо.

Затем он взглянул на Мирэ и добавил:

— Только для тебя, Юги. Отойди.

Учитель покорно отступил и приказал Рэму:

— Терпи. Ничего с тобой не случиться.

Ящер ухмыльнулся:

— Да что ему сделается. Он сам носит в себе пепел.

С этими словами зверь сделал громкий вдох, а затем выдохнул длинную струю пламени. Огонь окутал Рэма, но испугаться юноша не успел — его затошнило. Он вспомнил слова Мирэ о том, что завтракать они будут после, и понял почему. Как ни странно, жара он не чувствовал вовсе, только подкатывающую к горлу тошноту и головокружение.

Пламя резко погасло, и зверь распахнул клыкастую пасть. На мгновение Рэму показалось, что зверь его проглотит, но дракон широко зевнул и снова растянулся на земле. Юноша удивленно оглядел свою одежду, которую даже не опалило пламенем, и почувствовал, что желудок возвращается на место. Мирэ снисходительно оглядел ученика и удовлетворенно кивнул:

— Теперь порядок. Хотелось бы мне увидеть лицо твоей красотки, когда она поймет, что тебя коснулось Северное Пламя.

— Она не моя красотка, — резко ответил Рэм.

— Не поверю, что Аато тебе не симпатична, — ухмыльнулся Мирэ. — Ты же купился на ее магию.

— Вот именно — на магию. На одну девушку я уже купился. Она и сдала меня Службе дознания.

Учитель рассмеялся:

— Ничего, сколько их еще будет.

После этого он направился прочь, не прощаясь с драконом. Рэм оглянулся на ящера и последовал за ним.

Привал устроили чуть в стороне от каменной насыпи. Мирэ приказал Рэму собрать хворост и тут же исчез в багровой вспышке. Не успел юноша развести костер, как учитель вернулся с провизией и двумя флягами. Обед прошел в молчании, каждый думал о своем. После этого Мирэ снова исчез. Пару часов Рэм провел на поляне, слушая птиц и обдумывая все, что произошло. Чуть в стороне он обнаружил говорливый ручеек, который стекал в небольшую каменную ложбинку. Там юноша сбросил рубашку, несмотря на холод, и долго разглядывал в водной глади свою спину и плечи. Затем тщательно ощупал кожу пальцами, но ничего не нашел. Жар, который мучил его в камере, не оставил на теле никаких следов. И юноша не знал, радоваться этому, или огорчаться. К тому времени, как появился Мирэ, Рэм уже вернулся на поляну, застегнутый на все пуговицы. Учитель скептически оглядел его и серьезно сказал:

— Пора возвращаться в камеру. Служба дознания скоро прибудет. Я направлю их к тебе сразу же. Продержись до их прихода. Не позволяй Зау себя убить.

— Он не смерти моей желает, а пробуждения Печати Пепла, — ответил Рэм.

В глазах Мирэ появилось понимание:

— Так вот для чего они это все затеяли. И…что?

Рэм пожал плечами:

— Как видите, ничего.

И мысленно добавил:“А внезапную болезнь можно списать на что угодно”. Во взгляде учителя светилось любопытство, но расспрашивать изгоя он не стал. Огляделся, полез в карман и достал круглый золотистый камень. Стоило Мирэ бросить его на землю, как рядом тут же возникла золотистая портальная арка. Рэм прошел сквозь нее следом за учителем.

Они снова оказались в маленьком здании внутри учебного квартала. Тот самый помятый смотритель запечатал за ними проход и доложил:

— Тиго сказал, что Служба дознания уже в главной башне. Можешь их поторопить, как только доставишь своего ученика в камеру.

Мирэ коротко кивнул и направился к выходу. По темнеющим улицам они снова шли задворками к подземелью. По пути им не попалось ни единой живой души. У входа Мирэ передал Рэма все тому же усатому капитану, и тут же исчез в багровой вспышке.

Пусть к камере на этот раз показался коротким. Фреска все так же внушала трепет, а рядом с ней у стены сидела Ри. На этот раз она была не одна. Литто Кенлу с неизменным рыжим мечом за спиной лениво переговаривался с полноватым охранником. Завидев Рэма, мечник усмехнулся:

— Живой таки? Я в тебе не сомневался.

Изгой пожал плечами и признался:

— Я уже был в гнезде райтари и ничего нового для себя не увидел.

Конечно, он немного кривил душой — добровольная жертва и северный дракон входили в список того, что на этот раз его удивило. Но делиться впечатлениями при страже не стоило. Юноша погладил по голове девочку и присел рядом с ней.

— Все хорошо, спросил он, разглядывая черную повязку на глазах Ри.

Слепая улыбнулась и обняла его за шею. Рэм ощутил, как живая татуировка выскользнула из его воротника и скрылась на теле девочки. Охранник заворчал, и слепая нехотя отпустила изгоя. Обменявшись прощальными кивками с Литто, Рэм вошел в камеру. За его спиной вспыхнула полупрозрачная магическая Печать, и стражник вместе с мечником скрылся за поворотом коридора. Ри снова опустилась на пол рядом с фреской. Девочка выглядела необычайно довольной. Рэму хотелось в очередной раз задать ей множество вопросов, но вместо этого изгой опустился на каменное ложе и уставился на фреску.