Клады и кладоискатели - [64]

Он быстро вырубил лопатой квадратный кусок дёрна и откинул в сторону. Под ним грунт оказался песчаным. Сергей углубился ещё на пол штыка лопаты и откинул песок немного в сторону. Быстро проверил песчаную кучку прибором. Сигнал шёл из неё, значит, источник сигнала извлечён из глубины и находится в этой кучке. Положив катушку прибора рядом с песочной кучкой, Седой упал на колени и двумя руками стал проверять песок. Делается это обычно так: берётся горсть песка из кучки, проводится руками с песком над катушкой. Если сигнала нет, песок высыпается в сторону и берётся следующая порция. Если сигнал есть, то источник сигнала находится в руках. Грунт делится на две части и поочерёдно проверяется. И так — пока в руках не останется только то, что сигналит.

Чтобы проверить всю кучку песка, ушло несколько секунд. Песок кончился, а сигнала не было. Что за чёрт?! Сергей вскочил на ноги и провел прибором над тем местом, где только что была кучка песка. Сигнал повторился, значит, монета затерялась где-то в траве. Седой хотел было опять упасть на колени и продолжить поиски, но тут взгляд его зацепился за шкалу прибора. А он показывала, что сигнал идёт с максимально возможной для прибора глубины. А он должен быть наверху. Другой сигнал? Причём, такой же, как первый. Он опять провёл прибором над уже выкопанной ямкой. Сигнал как был, так и остался на своём месте.

Сергей быстро расширил и немного углубил ямку. На этот раз в ямке сигнала уже не было. А в куче песка, высыпанной из ямки на другое место, сигнал, наоборот, был. Причём, не на глубине.

В первой же горсти песка оказалась большая медная монета. «Катин» пятак! Причём, сохранность монеты идеальная! Стряхнул песок и легко прочитал дату — 1769 год. Так…, а ведь рядом был такой же сигнал!

Только теперь Сергей заметил, что, во-первых: дождь усилился; а во-вторых: в Любиных причитаниях нецензурных слов больше, чем приличных.

Он бросил на траву прибор с лопатой и бегом побежал к машине. Люба увидела, что в руках у мужа ничего нет, и даже замолчала от удивления.

Сергей, не доходя до машины нажал на кнопку сигнализации и сказал:

— Садись в машину, я задержусь. — И, видя, что Люба продолжает стоять под дождём и смотрит на него, подошёл вплотную и показал монету, — вот, видишь? Там рядом ещё такой же сигнал, надо проверить.

У Любы глаза округлились:

— Я тоже с тобой.

— Ну, тебе то зачем мокнуть? Посиди в машине, я сам разберусь.

— Да, дождик то и не сильный. Ни чё, не промокну. — Люба решительно пошла по дороге в лес.

Сергей покачал головой. Вот она женская логика. Как будто это не она только что кричала матом на весь лес, что он над ней издевается, хочет, чтобы она промокла и простыла.

Зная упрямый характер своей жены, Сергей больше не сказал ни слова и быстрым шагом направился следом.

Когда выяснилось, что рядом сигналил точно такой же пятак. Люба издала радостный визг и схватила монету обеими руками.

— Положи сюда, а то потеряешь, — Сергей достал пакет из-под молока, в котором уже лежали две монеты.

— Нет, я в руках подержу. И ту, большую, тоже давай сюда.

Седой усмехнулся, ладно, пусть порадуется, отдал ей второй пятак и начал водить прибором вокруг, пригибая катушкой жёсткие листья брусничника. Прибор сразу зафиксировал несколько похожих сигналов недалеко друг от друга.

— Да тут что, целый клад разбросали, что ли? — Подумал вслух Сергей. Люба радостно запрыгала, прижимая к груди монеты.

Через час вся земля на участке диаметром в четыре метра была перерыта. Люба звонким счастливым смехом встречала каждую выкопанную монету. А когда в одной ямке оказалось сразу несколько медных и серебряных монет, она чуть ли не зарыдала от счастья. Сергей даже испугался:

— Успокойся, а то кто-нибудь услышит. Придут и отберут у нас всё.

— Да кто тут будет шариться в лесу под вечер, да под дождём? Только такие дураки, как и мы.

— А ты думаешь, дураков мало? Это, наоборот, умных мало, а дураков всякого рода во все времена было, есть и будет до хрена. Во! Я даже стихами заговорил!

Люба засмеялась ещё громче.

Наконец, сигналы иссякли. Седой тщательно проверил всю перекопанную территорию, расширил диаметр поисков. Вроде, всё.

— Хватит на сегодня. А то на самом деле простудимся. Пошли к машине.

— А ты уверен, что всё выкопали?

— Уверен. Но завтра хочу ещё раз приехать и всё тут облазить.

— Обязательно. Только я с тобой завтра не смогу.

— Да, ладно уж. Как-нибудь сам справлюсь.

— А эти монеты дорого стоят?

— Точно не скажу, но серебряные точно не дешёвые.

Седой пытался в уме прикинуть стоимость, но даже примерно не получалось. Это советские монеты он помнил, сколько стоит та или иная монета по датам выпуска. А тут — три рублёвика Павла, один — Александра Первого. Полтинник и два полуполтинника, все —от Екатерины до Александра Первого с разными датами. Четыре пятака Екатерины, шесть двушек Павла, копейки и двушки Екатерины, Павла, Александра.

Какой-то странный клад. Причём, никаких следов ёмкости, в которой он хранился. Ни глиняных черепков, ни чугунка. Да и разбросаны монеты под землёй, на площади около четырёх метров в диаметре на одинаковой глубине, примерно равной длине штыка обычной лопаты. Не понятно.