Кизиловый мост - [11]

- А я думаю, что Сария-ханум теперь никуда не уйдет. Всегда будет работать вместе с нами, - задумчиво произнес Гариб.

Я чуть не подскочила от возмущения:

- Почему это вы так уверены?

- Потому... - Гариб медлил, видимо наслаждаясь моей злобой. - Вы же подписали бумажку. - Он кивнул в ту сторону, где была замурована бутылка. Теперь нам с вами просто невозможно расстаться.

Я молча глядела на Гариба и, как всегда, не могла понять, шутит он или нет. Мне вдруг показалось, что, говоря "мы", он имеет в виду только нас двоих, и я снова подумала, что та бумажка похожа на брачное свидетельство. Мне стало страшно: Гариб говорил подчеркнуто, будто не сомневался, что все именно так и будет...

- Я вовсе не считаю, что связана этой подлисью! - Я деланно засмеялась. Так что лучше не рассчитывайте.

Гариб спокойно и грустно посмотрел на меня и ничего не ответил.

Какая-то трехтонка, призывно сигналя, показалась из-за поворота и подкатила к нам.

Наши рабочие и три грузчика, приехавшие с машиной, стали разгружать бочки с цементом и другие стройматериалы. Я пошла в свою палатку. Было уже время обеда.

Обед, как всегда, приготовила вкусный - за время замужества чему-чему, а уж этому я научилась. Но есть мне не хотелось - странное поведение Адиля не давало мне покоя. Конечно, если бы я не побежала с ними наперегонки, а быстренько вернулась домой, он не уехал бы, не простившись. Но почему, собственно, я не должна была бежать? Ерунда! И завтра побегу, если это теперь их ежедневная зарядка! А ты, Адиль, не прав. Мы здесь не в гостях у твоих родственников, я работаю, они мои товарищи, и я веду себя с ними так, как считаю нужным.

Адиль очень любит плов, поэтому я принялась перебирать ркс, хотя мне очень хотелось просто полежать в тени, а не возиться со стряпней. К тому же обед у меня был готов еще с вечера. Ну ничего, зато хоть теперь Адиль будет доволен.

Я постелила белую крахмальную скатерть, достала банку консервов, которые очень любил муж, и, уставив стол произведениями своей домашней кулинарии, вернулась на работу, так ничего и не поев. Мне хотелось поужинать вместе с Адилем, а он все не приезжал.

До самого вечера мы выкладывали стены моста, помогая Керемхану.

- Что, устала? - несколько раз ласково обращался он ко мне. - Ничего, на то мы и строители! "Мы наш, мы новый мир построим!" - неожиданно пропел он. Понимаешь?

"Мы строим новый мир", - думала я, и этим новым миром почему-то казались мне те таинственные животноводческие фермы, в горах под самыми звездами, к которым .проехать можно только по нашему мосту. По-нашему, потому что в его основании лежит записка с нашими подписями - моей и Гариба. Нет, почему же только моей и Гариба? А Солтан, Керемхан? Нас же четверо!

- Да! - сказал Керемхан, устало отирая со лба пот, когда солнце уже стало клониться к западу. - Неплохой, между прочим, мостик получается. Ох, представляю себе: кончим, Сария-ханум сядет за руль, посадит рядом начальника, даст газ и... по нашему мосту! Здорово!

- А почему ты думаешь, что Сария-ханум сядет за руль? Начальник, наверное, сам захочет первую машину по мосту провести, - сказал Солтан.

- Непохоже! - усомнился Керемхан. - Мне кажется, она никому руль не отдаст. Верно, Сария-ханум?

- Вообще верно, - ответила я, обращаясь почему-то к Гарибу. - Если уж я сижу в машине, люблю сама держать руль.

- Но для начальника-то нашего, наверное, сделаете исключение? - Гариб насмешливо взглянул на меня.

- Для него - конечно! - с вызовом ответила я.

Гариб посмотрел на меня долгим, пристальным взглядом.

...Адиль вернулся около четырех. Оставив газик у палатки, направился прямо к нам. Он казался веселым - я никак не ожидала этого сегодня.

- Ну, ребята, как дела?

- Да ничего, не жалуемся...

- Мне сегодня звонил министр... Кажется, там довольны нашей работой...

Я взглянула на Гариба. Он улыбался. Это была та самая дерзкая, вызывающая улыбка, которую я видела на его лице в день нашего приезда. Мне показалось, что он снова стоит на краю пропасти и усмехается, наслаждаясь моим ужасом...

- Я доложил о нашей работе. Ваши имена упомянул.- Адиль сделал многозначительную паузу и посмотрел на Солтана. - Просил, чтобы к нам на стройку прислали кого-нибудь из газеты. Пусть посмотрят, оценят... Может быть, и очерк напишут.

У Солтана и Керемхана были совершенно непроницаемые лица. На начальника они не глядели. Бульдозерист же не прятал глаз, он смотрел все так же дерзко а насмешливо, но почему-то не на Адиля, а на меня...

- А зачем он нужен, очерк этот? - спросил Солтан

- Как это зачем? - искренне удивился Адиль.

- Пойдем, Адиль, ты, наверное, есть хочешь. Голодный утром уехал.

Адиль недоумевающе посмотрел на меня, потом на остальных. Повернулся и, не сказав больше ни слова, пошел вслед за мной к нашей палатке.

Когда, переодевшись, он сел за стол, из палатки рабочих послышался громкий смех.

Я положила плов в тарелку и поставила ее перед Адилем.

- А ты?

- Я не хочу... Я ела...

- Ну как же я один?...

- Подумаешь, больше достанется, - попыталась я пошутить.

Адиль охотно улыбнулся мне в ответ.

- Да, Сария, понимаешь, доволен мной министр...