Киви - [7]
Дело тут не только в том, что Крайстчерч строили выходцы из Англии. Они строили и австралийские города. Но первыми английскими поселенцами в Австралии были ссыльные, люди, чувствовавшие себя отвергнутыми родиной и потому не слишком заботившиеся о перенесении в новые места всего английского. Эмиграция же англичан в Новую Зеландию была добровольной.
Пускаясь в путь на край света в поисках лучшей доли, английские поселенцы сохраняли в сердцах глубокую привязанность к родине, которую они покидали навсегда. Они мечтали о «новой Англии», во всем похожей на старую, — но лишенной тех пороков, которые и заставили их ее покинуть. И хотя им не удалось создать страны, свободной от пороков, свойственных капитализму, в одном они преуспели: Новая Зеландия стала самым английским из всех заокеанских владений Великобритании. До сих пор некоторые новозеландцы, говоря об Англии, называют ее «мать-родина», а многие новозеландские города разительно напоминают города Англии и Шотландии.
Однако это внешнее сходство тоже по сути дела относительно. Новая Зеландия глубоко отличается от Англии. Это страна, в которой живут два народа: пакеха и маори, страна, в которой сложилась своя, отличная от английской культура, страна с собственной историей и собственными постепенно складывающимися традициями. Новой Зеландии так и не суждено было стать «Англией южных морей».
ПО СЛЕДАМ ДЕТЕЙ КАПИТАНА ГРАНТА
ОКЛЕНДСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
«ЛАНДИЯ… ландия… Зеландия!» — эти слова Паганеля, милого, чудаковатого и всезнающего героя романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта» невольно приходят на память каждому при мысли о Новой Зеландии. Вспомнились они и нам. К тому же наши пути и пути детей капитана Гранта и их самоотверженных друзей скрещивались. Нам довелось побывать в тех местах, по которым силой своего воображения ровно за сто лет до нас вел своих героев знаменитый французский романист.
Окленд, тот самый Окленд, куда они так стремились, но куда им так и не удалось попасть, был первым городом, с которым мы познакомились. Этот город был во времена Жюля Верна и остается поныне «воротами» Новой Зеландии.
Наше первое утро в Окленде было солнечным, но ветреным. Свежий ветер с океана, казалось, насквозь продувал город. На Маунт Идене, одном из нескольких холмов, возвышающихся над Оклендом, он с особым упорством срывал с нас шляпы и даже пытался снять плащи. С этой самой высокой (около 200 метров) точки города открывалась широкая панорама. Хорошо был виден весь центр Окленда с его многоэтажными зданиями и неширокими улицами, плавно спускающимися к заливу Ваитемата. Улицы переходили в причалы, и пришвартованные там океанские суда стояли прямо рядом с домами. Порт Окленда непосредственно смыкается с деловым центром города.
Серебристую гладь залива перерезала ажурная арка моста Окленд-Харбор. Он связывает центральную часть Окленда с жилыми районами, расположенными на северном берегу. Разноцветные крыши домов пестрели среди густой зелени.
К востоку от моста, у входа в залив, виднелся остров с высившимся над ним усеченным конусом потухшего вулкана Рангитото.
Вулкан Рангитото — первое, что встречает пассажиров кораблей, подплывающих к Окленду. «Увидев Рангитото, мы знаем, что мы уже дома», — говорят новозеландцы.
Остров с вулканом расположен у самого входа в бухту Ваитемата и, принимая на себя яростные удары волн, надежно защищает оклендский порт от океанских штормов. Это единственное место в Новой Зеландии, где прижились завезенные сюда австралийские валлаби, маленькие сумчатые животные, родственники кенгуру.
К югу и к западу, насколько можно было окинуть глазом, до самого горизонта уходили тысячи и тысячи невысоких домов. Несмотря на то что в Окленде всего полмиллиона жителей, по площади он равен крупнейшим европейским городам и продолжает расти вширь. Это объясняется тем, что многоэтажные дома находятся только в его центре; в основном же город одноэтажен. Мэр Окленда Д. Робинсон говорил нам, что город уже превысил оптимальные размеры и что его продолжающийся рост создает много трудностей. Возникают проблемы транспорта, водоснабжения, канализации и т. д. Более того; город «съедает» сельскохозяйственные земли, которые представляют особую ценность в этой субтропической части страны.
Как известно, центр современного Нью-Йорка — остров Манхэттен, был в начале XVII века приобретен предприимчивыми голландцами у индейского вождя за ящик безделушек стоимостью в 24 доллара. Возникновению Окленда предшествовала примерно такого же рода сделка. Земля, на которой расположен этот город, была куп-лена в 1840 году английскими переселенцами у маори за 66 фунтов наличными и за товары на сумму в 215 фунтов. В настоящее время стоимость земли в городской черте Окленда оценивается примерно в полмиллиарда новозеландских фунтов.
«Когда мы доберемся до Окленда, то вы восхититесь красотой местоположения этого южного Коринфа», — обещал своим спутникам Паганель.
Паганель не ошибался. Город, хотя и сильно разросшийся со времен Жюля Верна, действительно очень живописно расположен. Мы не жалели кинопленки, стремясь запечатлеть округлые холмы, голубой залив, серебристую арку моста.
Книга известного польского ассириолога проф. Ю. Заблоцкой содержит богатый материал по социально-экономической, политической и культурной истории стран Ближнего Востока. Она охватывает период от IX–VIII тысячелетий до н. Э. до 518 г. до н. э. (персидское завоевание и реформы Дария I).
Брошюра посвящена истории археологических раскопок на территории уникального храмового комплекса в Западной Грузни, в Вани. Здесь, в сердце страны «золотого руна», находился город — один из центров древней колхидской цивилизации. Позднее он превратился в храмовой город.
Автор хотел рассказать об успехах, достигнутых советскими археологами и востоковедами в изучении древней истории Средней Азии, и о том, какие вопросы стоят или встают ныне перед ее исследователями. Обширность материалов, добытых за годы широких исследовательских работ советских археологов в Средней Азии, равно как и неразработанность ряда историко-культурных вопросов, вынудили его ограничить свой рассказ лишь наиболее изученными или наиболее важными, на его взгляд, разделами древней среднеазиатской истории.
В своей книге немецкий журналист Хайнц Клемм делится с читателем впечатлениями от поездки в Западную Африку, в республику Мали в 1961–1962 гг.
Впечатления востоковеда, известного в будущем писателя-фантаста Кира Булычева о работе в Бирме.
Автор излагает свои впечатления о поездке на о-в Сокотра, с которым в древности и средневековье было связано много легенд, касается истории острова, проблем его развития.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.