Китэгра. Книга 4 - [9]

2.

Ветер треплет плащ чернильно-чёрного цвета, обтекает высокую коренастую фигуру, касается тусклого лезвия косы и летит дальше, куда-то за руины всего этого мира.

Он стоит здесь, стоит совсем один. Вокруг раскинулся огромный город, но он мёртв. Когда-то величественный город, теперь павший, вызывавший острую тоску, навевавший грусть, что не выразить словами. Здания, наверное, в далёком прошлом, захватывавшие дух при одном взгляде на них, теперь видятся зловещей тенью самой Смерти нависшей над всем этим миром. Лишь серые скелеты зданий торчат здесь, их самих уже нет. Осталась только тень былого величия.

Пустые окна, вывороченная ржавая и оплавленная арматура. Кое-где здания обвалились полностью, но многие ещё стоят, словно памятник тому ужасу, что прикончил их, что смёл всё живое из этого мира. Уже третий город видит он на этой планете, но, кажется, что город всегда один и тот же – город серых скелетов, город белых дорог…, да, дороги белые.

Взгляд алых глаз, обращается вниз, туда, за карниз здания, на котором он стоит. Внизу, серая дорога, испещрённая миллионами белых чёрточек, что складываются в замысловатый узор и почти полностью изгоняют серость, привычную для павшего города. На первый взгляд, лишь эта белая полоса вносит хоть что-то светлое в бесконечную серость погибшего мира. Но лишь на первый взгляд. Эти полосы, причудливые узоры, эти яркие белые краски, на самом деле, кости.

Внизу, лежат кости сотен и тысяч. Иногда, там виднеются остовы каких-то транспортных средств, но, в основном, дорога покрыта пористой массой, из которой и торчат белые осколки, последние осколки былого величия огромных городов, той безумной расы, что покорила свой мир и в одночасье, разрушила его до основания.

Наверное, эти люди пытались сбежать из города. Наверное, они знали, что смерть уже рядом и хотели спастись – бесполезно, они не понимали всех последствий грядущего ужаса.

Китэгра, облачённый в чёрный плащ, с косой в когтистой ладони, вдруг исчез, лишь чёрный пламень полыхнул там, где он стоял и, вскоре, тоже пропал.

Мгновение спустя, среди серой равнины, на холме, с коего город тот, виделся лишь серой дымкой на горизонте, возник Великий. Ноги вдавились в почву, когти на пальцах, сверкнули, поймав тусклый лучик светила – небо закрыто дымкой, но она слаба, свет пробивается сюда. Здесь не случилось зимы, из-за отсутствия света и тепла. Здесь не могло её случиться – нет воды, что бы получился снег и зимней стужи смертельный мрак. После или в момент катастрофы, погубившей весь этот мир, что-то странное случилось с водой, что-то изменило её.

Китэгра протянул руку. Длинные пальцы, увенчанные мощными когтями, расправились и замер он – вокруг, глухо стуча, падали крупные дождевые капли. Вот, одна из них упала на ладонь, вот упала ещё одна. Мутные, сероватые капли. Они тихонько шипят, касаясь его твёрдой кожи.

С небес пролился дождь, и нет в нём ни капли воды.

Лишь серная кислота, касается усталой земли мира, что погиб в ядерном огне.

Капли, с тихим шуршанием падали наземь. Они собирались в ручейки и стекали по его плащу, словно бы обычная вода. Будь плащ из другой материи, будь его тело другим, корчась от боли, он бы уже растворялся на земле, истекая в её чёрную плоть, грязноватыми струйками, совсем как дождевые капли по его плащу.

Из чёрной пористой массы, что, когда-то, наверное, была смесью из остатков травяного покрова и пыли, поднятой взрывами десятков ядерных боеголовок, что-то пискнуло. Китэгра встрепенулся, словно бы вздрогнул. Его серое лицо, обратилось туда, к источнику шума. Алые глаза Пожирателя, смотрели в сторону, где был услышан странный звук. Почва дрогнула, дождевые капли коснулись тонкой, чернильно-чёрной мордочки. Маленькие белые глазки подслеповато сощурились, чёрный нос раздул ноздри, глубоко вздохнул и, издав встревоженный писк, существо скрылось в недрах почвы, даже сейчас светившейся в темноте. И вновь лишь шелест дождя, и вновь над мёртвым миром бегут серые облака…, этот мир не умер до конца. Он возрождается, однажды, жизнь снова будет кипеть здесь, бурно развиваясь, она снова будет стремиться к тем же вершинам что и всегда. Этот мир оживёт, но в нём уже не будет места никому из тех, чьи жизни он поклялся защищать. Дети Великих Рас, не смогут жить в том мире, что однажды, поднимется на руинах старого, уничтоженного глупостью и беспечностью прежних его владельцев. Бездумная их расточительность, их непростительная сиюминутная страсть – они убили их самих и мир, который их взрастил. И после не осталось ничего, кроме серых руин – наследие, для мира нового, мира, где дети Человека, лишь останки в торфе, лишь куски окаменелых костей, лишь легенда, лишь смутная память далёких веков…

Китэгра отвернулся от серой дымки, висевшей на горизонте, словно надгробие над всем, что видели в своём, не состоявшемся, будущем люди этого мира. Погребальная плита, скрывшая собой, всё, о чём они думали или мечтали – у них ничего не вышло. Осталась лишь эта серая плита, да и у неё, не долгий будет век. Новый мир сотрёт всякие следы, мира старого. Пара костей в грунте, фрагменты руин, что идентифицировать нельзя никак, да окаменевший зуб в скале – вот и всё, что останется от некогда бурлившей здесь жизни разумных существ.