Китайский Берия Кан Шэн - [180]

.

Именно с этого времени, а именно в марте-апреле 1967 г., по всей стране началось развязанное членами ГКР, и в первую очередь Кан Шэном, движение по поиску всевозможных «предателей» и «большой революционной критики».

16 мая 1967 г. в центральных газетах впервые открыто опубликовали «Сообщение ЦК КПК», принятое ровно год назад. При содействии «левого крыла» членов «штаба Мао Цзэдуна» была создана хунвэйбиновская «Организация имени 16 мая» (она называлась так по дате «Сообщения ЦК КПК» — 16 мая 1966 г. Члены организации считали, что многие пункты и установки этого документа, приятого при непосредственном участии Мао Цзэдуна, не выполняются. В распоряжение организации, видимо Кан Шэном, было предоставлено обширное досье на многих руководителей КПК, в котором содержались их подробные биографические данные). Ответвления этой организации имелись в ряде крупных городов. Филиалы назывались «армиями» и имелись в системе учреждений Госсовета КНР, министерства обороны, МИДа, в органах пропаганды, а также в учебных заведениях. Эта организация была использована в целях «захвата власти» в МИДе КНР, в учреждениях Госсовета КНР. Ей было дано разрешение на поименную критику видных партийных и государственных деятелей Китая. 13 июня 1967 г. такой митинг с разрешения Чжоу Эньлая состоялся в Пекинском сельскохозяйственном институте, куда из Чжуннаньхая был доставлен Тань Чжэньлинь. Сама правительственная резиденция Чжуннаньхай была окружена 200 тысячами хунвэйбинов и цзаофаней. У ее стен стали создаваться палаточные городки, где с утра до вечера проводились митинги, писались и расклеивались дацзыбао, листовки, малоформатные газеты с изложением «преступлений» критикуемых и требований к ним. Ежедневно с пяти часов утра окружавшие Чжуннаньхай толпы начинали утро с громкого скандирования: «Долой Лю Шаоци!»

15 июля 1967 г. Канцелярия ЦК КПК запросила у ГКР указания относительно своих предложений о критике Лю Шаоци и борьбе против него. Руководитель ГКР Чэнь Бода в наименовании документа к фамилии Лю Шаоци добавил фамилии Дэн Сяопина, Тао Чжу и их жен. Так возник документ, в котором содержался призыв критиковать «Лю, Дэна, Тао и их жен» и вести против них борьбу.

18 июля Цзян Цин, Кан Шэн и Чэнь Бода инспирировали и организовали проведение массового митинга под лозунгом «Критиковать Лю Шаоци и бороться против него», на нем подверглись критике с рукоприкладством также Дэн Сяопин, Тао Чжу и их жены.

19 июля 1967 г. цзаофани, выманив Дэн Сяопина с женой в зал Хуайжэньтан, устроили обыск на их квартире, обратив особое внимание на кабинет Дэн Сяопина. Они долго искали, но ничего не найдя, возмущались: «Нет ни одной записки. Что это за Генеральный секретарь; не понимаем, как он может занимать такой пост!» Затем они потребовали от детей Дэн Сяопина, чтобы те передали им банковские вклады и сберкнижки отца. Дети ответили, что в доме таковых нет. Как писала дочь Дэн Сяопина, «из-за того, что семья у нас была очень многочисленная и расходов было много, у нас не только не было ни одного фэня накоплений, но, наоборот, за нами был долг государству в размере двухсот юаней»[490]. В результате бесполезных поисков бунтарям, которые должны были найти улики и затем растрезвонить о том, что Дэн Сяопин ведет безнравственный образ жизни, пришлось ретироваться в полном разочаровании.

Этот обыск означал, что против Дэн Сяопина началась кампания «борьбы и критики» и он был свергнут уже «официально».

29 июля 1967 г. «революционные массы» под предлогом проведения собрания партийных ячеек устроили сеанс критики Дэн Сяопина и борьбы против него и обязали его в три дня представить «повинную». Было заявлено, что с этого дня ограничивается свобода передвижения его и его жены. Дэн Сяопин в тот же день написал письмо Ван Дунсину. «Сегодня в первой половине дня состоялось собрание партячеек, о чем уже известно, — сообщал он в своем письме. — Институт иностранных языков требует от меня до 30 июля представить объяснение. Партячейки же ограничивают это сроком в три дня. Как мне относиться ко всему этому? Считаю своим догом запросить указаний у Председателя и ЦК партии. По телефону разговаривать на эти темы неловко. Поэтому я пишу письмо с просьбой о встрече с Председателем. Прошу передать это письмо в качестве моего рапорта». Обращаясь уже к Мао Цзэдуну, Дэн далее писал: «При встрече в мае Вы, Председатель, сказали, что в случае необходимости увидеться, можно написать письмо непосредственно Председателю. Я еще раз пишу письмо и прошу о встрече с Председателем и в этой связи действительно чувствую себя виноватым. Сегодня (29 июля 1967 г.) в первой половине дня было проведено собрание нескольких наших партийных ячеек, во время которого разоблачили мои ошибки и преступления и вели против меня борьбу. Во время собрания мне было строго приказано в три дня представить повинную, целиком и полностью повиниться в преступлениях против партии, против социализма, против идей Мао Цзэдуна, одновременно были также предприняты некоторые меры применительно к моему быту и деятельности. В настоящее время я действительно нахожусь в тревожном состоянии, в полном смятении и растерянности. Не знаю, как мне быть. Поэтому я убедительно и слезно прошу и надеюсь, что окажется возможным получить наставления Председателя. Я и сам чувствую, что эта моя просьба не является целиком и полностью подобающей к случаю. Но у меня просто нет иного выхода, и я могу лишь изложить Председателю целиком и полностью то, что у меня на душе. Если Председатель слишком занят, может быть, другой товарищ поговорит со мной»