Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв. - [44]
Вассалитет стран Южных морей, как и в конце XIV в., не получил закрепления в каких-либо юридических документах, определявших права и обязанности сюзерена и вассалов. Иными словами, сложившаяся система межгосударственных связей Китая с этими странами в начале XV в. не получила подкрепления в договорных отношениях. Страны указанного района продолжали проводить самостоятельную внешнюю (не говоря уже о внутренней) политику: вести войны и поддерживать между собой двусторонние посольские связи, сопровождавшиеся вручением посланий и даров. Палембанг, например, самостоятельно поддерживал в начале XV в. дипломатические отношения с Чосоном, Японией, о-вами Рюкю, Дайвьетом, Малаккой и Сиамом[388].
Оказав действенную помощь Тямпе и Малакке, минское правительство не решилось предпринять попыток к их реальному подчинению, несмотря на формальный предлог — просьбы властителей этих стран о «приравнении» их владений к областям китайской империи. Оно не воспользовалось и просьбой Бони о посылке туда китайских войск. Многократные экспедиции китайского флота также не оставляли в заморских странах ни кораблей, ни воинских отрядов, в полном составе уходя обратно к берегам Китая. Не было китайских гарнизонов даже на базах-стоянках, которые пытались организовать китайцы в Малакке и Самудре.
Четче всего половинчатость политики минского правительства в этом районе в начале XV в. прослеживается на примере Палембанга. Объявление города и его округи «инородческим округом» Китайской империи по существу не изменило положения Палембанга и его взаимоотношений с Китаем. В «Мин ши» и «Гуандун тун чжи» отмечается, что он и после этого продолжал находиться в вассальной зависимости от Явы[389]. Более того, в бумаге, посланной императорским двором в Маджапахит в 1413 г. в связи с притязаниями Малакки на Палембанг, практически подтверждались права яванцев на этот район[390]. Китайские источники сообщают, что первому «начальнику инородческого округа Цзюцзян» Ши Цзинь-цину была дарована такая же государственная печать, как и всем прочим властителям стран Южных морей[391]. Ши Цзинь-цин, так же как и Лян Дао-мин, посылал своих послов в Китай. Они подносили императору «дань», получали ответные дары и вообще принимались как и все прочие иноземные послы.
В 1423 г. титул «сюань вэй сы ши» наследовал сын Ши Цзинь-цина; это было утверждено китайским двором. Вообще же упоминания о китайских правителях Палембанга встречаются до 1440 г.[392]. То, что власть в Палембанге в течение 60 лет находилась в руках выходцев из Китая, могло бы значительно облегчить минскому правительству задачу практического подчинения этого района. Однако, как мы видим, оно ставило этих «заморских китайцев» на одну доску с прочими иноземными властителями, ограничиваясь требованиями формального проявления их вассалитета. И это было характерно не только в отношении Палембанга.
Здесь мы сталкиваемся с большой и интересной проблемой: отношением китайского правительства к так называемым китайским эмигрантам в странах Южных морей. Эти «эмигранты» были выходцами из Китая, которые переселялись с семьями или без них на временное или постоянное жительство в различные страны Южных морей. Они отправлялись туда в поисках лучших условий труда, прибыли, больших удобств ведения морской торговли, а также скрываясь от притеснений и преследований китайских властей.
Процесс переселения китайцев в район Южных морей начался за несколько веков до рассматриваемого нами времени[393]. В конце XIV и самом начале XV в. существовали значительные переселенческие колонии китайцев в целом ряде пунктов в Южных морях. По данным «Мин ши», в Палембанге ко времени захвата в нем власти Лян Дао-мином считывалось несколько тысяч выходцев из Гуандуна и Фуцзяни, поселившихся там на жительство[394].
Ма Хуань, Фэй Синь и Гун Чжэнь указывают несколько поселений на о-ве Ява в начале XV в. Это — Тубан, Сурабая и Маджапахит, где китайцы жили совместно с местными жителями[395], а также г. Грисе, который был основан китайцами. Ма Хуань описывает его следующим образом: «Раньше здесь (в Грисе. — А. Б.) была песчаная отмель, но затем китайцы прибыли сюда и обосновались здесь. И поселение стало называться Синьцунь (Новое поселение. — А. Б.). В настоящее время главой в том поселении является выходец из Гуандуна. Живет там приблизительно тысяча с лишним семейств»[396].
Одна из ранних китайских переселенческих колоний была расположена на о-ве Биллитон. По данным Фей Синя, основание ей было положено во время попытки военной экспедиции монгольско-китайских войск завоевать Яву в конце XIII в., когда здесь осталось на постоянное жительство более ста китайских солдат[397]. Позднее, по данным «Мин ши», они обжились, и там было много китайцев[398].
Экспедиции китайского флота под руководством Чжэн Хэ и других его современников в большей степени способствовали усилению процесса переселения китайцев на жительство в страны Южных морей. Первые сведения о китайцах-переселенцах в Малакке приводит Фэй Синь[399]. Известно, что один из ранних правителей Малакки (первая половина XV в.) был женат на дочери главы местной китайской общины
Два ведущих российских китаиста, ученые мирового уровня Алексей Бокщанин и Олег Непомнин взялись написать нескучную историю средневекового Китая. Так, чтобы, с одной стороны, все в книге описывалось академически точно — события, герои, детали быта, — а с другой, чтобы было увлекательно читать и тем, кто давно интересуется Китаем, и тем, в ком этот интерес только просыпается. В результате получилось живое повествование, где нашлось место и сражениям, и борьбе за власть, и подробностям придворной жизни с ее церемониалом, роскошью, интригами, гаремами, кухней и костюмами.
Работа основана на оригинальных китайских источниках. Она посвящена рассмотрению наиболее типичных для позднесредневекового Китая направлений и методов внутриполитической деятельности императорского правительства. На примере конкретной деятельности центральной власти в самых разнообразных областях раскрывается, как традиционные китайские политические доктрины приспосабливались к реальным потребностям государственного управления. Автор прослеживает основные сдвиги, происшедшие в начале XV в. в политике Китая, и определяет место и значение этого периода в истории страны.
Новый сборник статей критика и литературоведа Марка Амусина «Огонь столетий» охватывает широкий спектр имен и явлений современной – и не только – литературы.Книга состоит из трех частей. Первая представляет собой серию портретов видных российских прозаиков советского и постсоветского периодов (от Юрия Трифонова до Дмитрия Быкова), с прибавлением юбилейного очерка об Александре Герцене и обзора литературных отображений «революции 90-х». Во второй части анализируется диалектика сохранения классических традиций и их преодоления в работе ленинградско-петербургских прозаиков второй половины прошлого – начала нынешнего веков.
Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций.
Автор этой книги Андрей Колесников – бывший шеф-редактор «Новой газеты», колумнист ряда изданий, автор ряда популярных книг, в том числе «Спичрайтеры» (премия Федерального агентства по печати), «Анатолий Чубайс. Биография», «Холодная война на льду» и т.д.В своей новой книге Андрей Колесников показывает, на каких принципах строится деятельность «Общества с ограниченной ответственностью «Кремль». Монополия на власть, лидирующее положение во всех областях жизни, списывание своих убытков за счет народа – все это было и раньше, но за год, что прошел с момента взятия Крыма, в деятельности ООО «Кремль» произошли серьезные изменения.
Ни один из находящихся в строю тяжелых крейсеров не в состоянии противостоять меткому залпу орудий “Дойчланд”. Важнейшие узлы кораблей этого класса не защищены броней, и действие 280-мм фугасного снаряда будет разрушительным. Конечно, крейсера могут ответить огнем своих 203-мм орудий, но у германского корабля самые уязвимые пункты бронированы достаточно надежно, во всяком случае он может выдержать гораздо больше попаданий, чем его “тонкокожие" противники. Без преувеличений можно сказать, что создание “Дойчланд" и однотипных кораблей полностью меняет привычную стратегию и тактику войны на море, равно как и многие взгляды на кораблестроение.
Что позволило экономике СССР, несмотря на громадные потери в первые годы Великой Отечественной войны, выдержать противостояние с экономикой гитлеровской Германии, на которую, к тому же, работала вся Европа? В чем была причина такого невероятного запаса прочности Советского Союза? В тайне могучего советского проекта, считает автор этой книги — Николай Иванович Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985–1990 гг. Успешные проекты, по мнению Рыжкова, не могут безвозвратно кануть в Лету. Чем ближе столетие Великой Октябрьской социалистической революции, тем больше вероятности, что советский проект, или Проект 2017, снова может стать актуальным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.