Kiss. Демон снимает маску - [35]

Записи, вошедшие впоследствии в альбом «Alive!», были сделаны на нескольких концертах, включая выступления в Нью-Джерси и Айове. Большая часть альбома, тем не менее, была взята с концерта в Кобо-холле в Детройте, прошедшего в конце марта. В какой‑то степени решение записать концерты в Детройте далось нам легче, чем любое другое. Город никогда не бывает просто городом. Он всегда определяется своими жителями и тем, чем они зарабатывают себе на хлеб, ведь это очень сказывается на образе жизни. Поскольку Нью-Йорк — город космополитичный, здесь зародилась «Студия 54». Южные города в каком‑то отношении — более консервативные, а в каком‑то — более бесшабашные. Детройт, центр автомобильной промышленности, олицетворял собой антимоду и скорее ассоциировался с мясом и картошкой. Я бы не удивился, если бы узнал, что в Детройте «Макдоналдс» стоит на первом месте по продажам. Здесь одни синие воротнички — настоящий американский мегаполис для среднего класса. Крупные звезды, вышедшие из Детройта в конце 1960-х — начале 1970-х годов, — he МС5, Тед Ньюджент, Боб Сигер и Grand Funk Railroad — похожи друг на друга: громкие и страстные, с минимумом претенциозности и толикой грубости. Музыка Детройта лишена сантиментов. Детройт принял нас сразу же, начиная с самой первой пластинки. Люди из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса не понимали нас до конца — они искали определенной доли изощренности и считали, что мы не отвечаем их стандартам. Но Детройт понял нашу смесь веселья и энергетики с самого начала.

После концерта в Детройте мы получили награду и отправились на вечеринку в нашу честь. На вечеринке нас ожидала масса алкоголя, музыки и женщин. Выпивка меня не интересовала, музыки мне за день хватило, и даже подружка на вечер у меня уже была — журналистка из издания «Сгеет», работавшая над статьей о нашей группе. Я уже собирался уйти с ней с вечеринки, когда вдруг заметил официантку, которая пробиралась через толпу с подносом шоколадного печенья с марихуаной. Я сладкоежка, поэтому не смог удержаться и набросился на печенье, не подозревая, что оно с наркотиками. Я не успокоился, пока не съел, наверное, штук шесть или семь. Уже через пять минут я превратился в Джина в Стране чудес. Голова съежилась до размеров яблока. Ноги раздулись, как два огромных чурбана. Чем дольше я смотрел на свои руки, тем толще они становились. Я испугался, схватил подружку, и мы побежали к лимузину, который ждал нас у выхода.

Как только мы сели в машину, мне страшно захотелось молока. Терпеть было невозможно, так что, не успев проехать и квартала от концертного зала, мы остановились у круглосуточной забегаловки в сомнительном районе Детройта. Внутри было тихо, всего несколько человек клевали носом над тарелками и кружками кофе. Я подошел к прилавку и, опасаясь, что меня не услышат — ведь голосовые связки у меня съежились вместе с головой, — со всей дури завопил: «Дайте, пожалуйста, стакан молока!» Официантка перепугалась до смерти. Все, кто там был, в шоке уставились на нас. Мне стало неловко. Я был уверен, что все смотрят на мою голову, невероятно уменьшившуюся в размерах. Я вышел из забегаловки, сел в машину и поблагодарил Бога за то, что моя подруга знает, где находится отель. Она позаботилась о том, чтобы мы туда доехали, и пока она тащила меня по коридору, мне казалось, будто я иду по комнате смеха.

Когда мы добрались до двери моего номера, я не мог попасть ключом в замок. Ключ теперь стал размером с наковальню, а замочная скважина была не больше игольного ушка. Единственная радость той ночи — когда мы добрались до кровати, я смог по праву гордиться своим мужским достоинством: крупнее и вообразить сложно.

«Alive!» вполне мог и не выйти. «Casablanca» потерпела фиаско с пластинкой под названием «Bes Moments of he onigh Show» — двойным альбомом, куда вошли лучшие моменты ток-шоу Джонни Карсона. (Что интересно, альбом составила Джойс Биавитц — наш бывший менеджер и будущая миссис Нил Богарт.) Хотя мы были призоносной группой лейбла, больших денег у нас не водилось. Ходили слухи, что альбом «Alive!» был основательно подправлен в студии. Это неправда. Мы действительно дорабатывали вокал и некоторые гитарные соло, но у нас не оставалось ни времени, ни денег, чтобы полностью переделать записанные треки. Чего мы хотели и что мы получили — это доказательство необработанного, мощного звучания группы.

«Alive!» вышел в сентябре 1975 года и сразу же стал двигаться к вершинам чартов. Продажи в итоге составили четыре миллиона. Невероятно, но живая запись дала нам первый победный сингл — концертную версию «Rock and Roll All Nite». Практически за одну ночь из группы работяг с контрактом на запись альбома и преданными фанатами мы превратились в национальных суперзвезд. Выход живого альбома в долгосрочной перспективе оказал влияние не только на судьбу KISS, но и на всю рок-индустрию. До «Alive!» группы не выпускали концертные альбомы как полноценные пластинки. Фактически их записывали, чтобы выполнить условия договора.

Мы стали одной из первых групп, кому эта идея оказалась действительно небезразлична и кто сумел реализовать ее надлежащим образом: в вышедшем альбоме присутствовал вкладыш с изображением всех трех студийных пластинок и фотографиями наших комментариев, написанных от руки. За последующие три года появилось множество вариантов оригинальных упаковок живых альбомов, включая «Frampton Comes Alive» и «Cheap rick a Budokan» — в котором, кстати, содержался небольшой реверанс в нашу сторону в виде песни «Surrender» со словами: «Rock and rolling, go my KISS records out» («Рок-н-ролл, вышла моя пластинка в стиле KISS»). Живые альбомы стали обязательным атрибутом суперзвезд 1970-х, и мы выступили в авангарде.