Kiss. Демон снимает маску - [18]
Наконец мы встретились. Брук Острандер, Тони Зарелла, Стивен Коронел и я как раз начинали репетицию, когда вошел Пол. Пол был выходцем из традиционной еврейской семьи среднего класса. Его семья тоже жила в Куинсе, а его отец работал в мебельной фирме. И хотя очевидно, что у нас было довольно много общего, между нами существовали и серьезные различия. Родители Пола были очень начитанными, либеральными и хорошо ассимилировавшимися в американское общество, в то время как моя мать относилась ко всему настороженно и не так много читала. В каком‑то отношении родственники Пола больше напоминали семьи моих дядей, у которых я жил после приезда в Соединенные Штаты.
Было бы приятно сказать, что мы с Полом сразу сошлись, что между нами пробежала искра вдохновения, предвестник того, что впоследствии разрастется в империю KISS. Однако на самом деле я совершенно не понравился Полу, когда мы впервые встретились на севере штата Нью-Йорк. Он счел меня грубым. Наверное, это произошло потому, что во время рукопожатия я посмотрел на него в упор и спросил: «Так ты песни пишешь? Давай‑ка послушаем». Я ни в коем случае не пытался задеть Пола. Но ему так показалось. И он скривился: «Да что этот парень о себе думает?»
Мы с Полом знакомы более тридцати лет. Он стал для меня братом, которого у меня никогда не было. Так что сложновато вспомнить нашу первую встречу. Но неудивительно, что мое поведение могло его оттолкнуть, — мой энтузиазм иногда кажется людям высокомерием. И я понимаю, почему он счел меня зазнайкой: у меня не было ни отца, ни того, кто исполнял бы его роль, ни старшего брата. Единственный человеку которого я мог черпать вдохновение, был я сам, а если не удавалось — тогда Супермен или Кинг-Конг. Во многом я заблуждался и до сих пор заблуждаюсь. Я из тех, кто смотрит в зеркало и верит, что они привлекательнее, чем есть на самом деле. Так было всегда. Благодаря этой иллюзорной самоуверенности я не переживал, когда меня бросали девушки. Я думал: «Она ничего не понимает», — и переходил к следующей. В самообмане есть свои плюсы. Когда у меня что‑то получалось, я думал: «Ну вот видишь, я был прав».
Почему так? Может, потому, что я был единственным ребенком в семье. А может, потому, что мама всегда меня поддерживала и постоянно повторяла то, что родители и должны говорить детям. Мама пережила столько горестей в концлагерях, что, родив меня, каждую минуту говорила мне все те слова, которые необходимы детям: «Ты можешь стать кем захочешь. Ты лучше всех остальных. Никого не слушай». Если мне звонили, когда я был в туалете, мама брала трубку и говорила: «Король не может подойти. Он на троне». Наверное, она меня избаловала. И хотя мне это помогло, людям не всегда было со мной легко. Они не знали, к чему относиться со скепсисом, а к чему — с юмором.
Как я узнал вскоре после того, как Пол присоединился к Wicked Lester, он не так уж отличался от меня. Он сразу же стал зависать с нами, пытаясь сочинять песни и продвигать нас вверх по местной музыкальной лестнице. Но в группе существовало некоторое напряжение, особенно между Полом и Стивом. Они не ладили, и я не мог понять почему. Однажды, когда мы сидели у Стива, он вдруг повернулся к Полу и сказал: «Да ты за кого себя принимаешь? Думаешь, у тебя какая‑то аура особенная?» И Пол ответил: «Да, я так думаю».
Так что называйте это как хотите — эго, аура. Думаю, требуется доля безумия, чтобы быть рок-звездой. Взгляните на животный мир. Животные убегают или прячутся, если слышат шум. Это инстинкт. Но всегда есть животные, которые остаются на месте и поднимаются в полный рост. Так делают маленькие собачонки, которые лают на более крупных собак. И неизвестно, то ли собачка чокнутая, то ли действительно думает, что она сильнее. Мы считаем ее сумасшедшей, но восхищаемся ее бесстрашием. Если подумать, любой нормальный человек должен бы до смерти бояться выходить на сцену и представать перед судом взыскательной публики. Но меня это никогда не тревожило. Пола влекла та же цель: он всегда оставался человеком, который, несмотря на свой ум, никогда ничего не делал, если не был этим одержим. Он посещал гуманитарную спецшколу: чтобы туда поступить, нужно было хорошо сдать вступительные экзамены. А колледж он бросил, отучившись всего несколько месяцев. Это было не для него. Он любил рок-н-ролл. Поодиночке мы либо чего‑то добились бы, либо сломались под грузом разочарования и неудач. Но вдвоем нас было не остановить.
Я не говорю, что успех пришел к нам сразу. Вовсе нет. Наши ранние концерты были кошмаром: ни народу, ни денег. Помню один концерте спортзале колледжа Ричмонд. Намечалась дискотека, но никто не пришел. Дождь лил не переставая, и крыша протекла. От грязного матраса на полу Пол подхватил грибок.
В другой раз мы играли на встрече еврейской общественной организации «Бенеи-Брит» в Нью-Джерси. Мы взяли напрокат молочный грузовик и ехали несколько часов — лишь для того, чтобы играть фоном, пока все эти еврейско-американские принцессы расхаживали кругом, демонстрируя новые платья. Все, чего я хотел, — это получить обещанные 150 долларов и заклеить кого‑нибудь из этих девочек во время перерыва. Большого успеха мы не имели, хотя одну девушку мне все же удалось затащить в уголок, и мы потискались за кулисами. Но потом появились мама с папой, и ей пришлось уйти. Это продолжалось минут пять, но я успел попробовать ее на вкус.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.