Кирилл Обломов и его невероятные миры - [16]

— На кого? — против воли вырывается у меня.

Она хватается от смеха за живот, гогочут всадники, громыхая доспехами.

— Вы наша дичь! — у неё даже слёзы выступили на безупречном, без малейших изъянов, лице, невольно залюбовался её, но мгновенно отдёргиваю себя, она настоящее чудовище, хотя и девочка.

— Слушай, тебя никогда не стегали ремнём по заднему месту? — голос Кати вызывает шок у присутствующих. Мгновенно наступает тишина, все теряют дар речи, вероятно, такие выражения здесь не приняты.

Лицо девочки искажается от гнева, становится некрасивым и отталкивающим, в глазах появляется звериное выражение и сулит смерть. Я пугаюсь за Катю, зачем она провоцирует эту злобную фурию. Катя сама опешила от своих слов, вероятно, они вырвались против воли, не привыкла она к такому отношению к себе, но это может быть смертельно в данной ситуации.

— Ты … кто такая, маленькая дрянь? — с угрозой, но с великим недоумением спрашивает девушка.

— Я Катя, а ты кто? Очередная избалованная папой-олигархом детка?

— Какой ол-ли-гарх? — с трудом выговаривает девица, — опешившая от незнакомых слов. Её выбивает из колеи уверенный тон девочки, и она не спешит отдавать приказ, а всадники уже опустили копья, чтоб нас пронзить.

Всадница подходит совсем близко к Кате, и неожиданно её глаза белеют от ужаса.

— У неё на лице веснушки, она дочь Морла! — и падает перед ней ниц.

Глава 5

Если просто сказать, что мы обалдели от такой реакции, не сказать ничего. У Кати отвисает челюсть, глаза округляются, но когда грохнулись на землю все тяжёлые рыцари, даже пыль взвилась, едва не бросилась наутёк.

— Кирилл, ты что-то понимаешь? — пискнула она в потрясении, глядя на театрально подвывающую от ужаса девушку в сверкающих латах.

— Одно могу сказать, веснушки здесь в почёте, как вовремя она их разглядела.

Игнат, приподнимается на одно колено, помогает подняться Юре, у которого разорвана хлыстом модная футболка и вся в пятнах крови, он стонет, испугано крутит шеей, вопросительно смотрит то на Игната, то на Витю, на меня, на Катю. Витя кидается помогать друзьям встать. Ребята истерзаны, кожа во вспухших рубцах, ноги подгибаются после изнурительного бега, всё отдышаться не могут и поверить, что всё закончилось.

— Катюша, откуда она тебя знает и кто такой Морл? — удивляется Игнат.

При одном только упоминании этого имени, распростёртая ниц девушка затряслась как паралитик.

— Начальство надо знать в лицо, — шутит Катя, с опаской наблюдая, как громыхая колёсами по грунтовой дороге, приближается роскошная карета. Вот она останавливается, некоторое время стоит без движения, затем откидывается резная дверца и наружу выбирается высокая женщина в длинном, украшенном всевозможными кружевами и блёстками платье, а на голове возвышается немыслимое сооружение — дракон, сидящий в гнезде, вероятно — последний вопль здешней моды. За ней с опаской выходит пожилой мужчина изрядных форм, разодетый словно попугай, на широком поясе болтается сабля, на рукоятке которой горят рубины.

— Кто мне может объяснить, что здесь происходит? — высоким властным голосом произносит она. — Альмина, зачем ты валяешься в пыли? Это новая шутка? Деточка это перебор, вставай, не пугай меня, милая, — женщина растерянно смотрит то на неё, то на нас.

— Алина, вставай, слышишь, что тебе тётя говорит, — хмыкает Катя.

— Я не Алина, я Альмина, — с нервозностью откликается девочка.

— Да какая разница, — Катя откровенно издевается, может это и не хорошо с её стороны, но после всего, что они сотворили с её друзьями, её словно с катушек снесло.

— А ты не испепелишь меня? — приподнимается на локтях девушка.

— В смысле? — не поняла Катя.

— Ну, не выдохнешь на меня всёпожирающее пламя или не втопчешь ногами в сырую землю?

— Зачем? — поперхнулась Катя.

— Так дети Морла всегда делают, — впервые с подозрением глянула на неё девочка.

— Ты доченька Морла? — высокая женщина с опаской приблизилась, широко раскрыв глаза, смотрит Кате в лицо, бормочет нечто нечленораздельное, отступает на один шаг.

— Да, веснушки есть. Но как ты, дитя, оказалась столь далеко от гнезда? — высокая женщина неловко потопталась на одном месте и попыталась упасть рядом с Альминой.

— Не стоит, — растерялась Катя, удерживая её за руку.

Та выдернула руку, словно испугалась, что её сейчас оторвут, но на землю падать не стала, мелкими шажками, семенит к застывшему, словно истукану, толстому мужчине.

— У меня сейчас крышу снесёт, — шепнул мне в ухо Игнат.

— А у меня уже снесло, — искренне признаюсь я.

— Вставая, Алина, — требовательно говорит Катя.

— Я не, — осеклась Альмина, со злостью глянула на худенькую фигурку Кати, нехотя встаёт, отряхивается, поднимает руку, громыхая доспехами, поднимаются рыцари и застывают в ожидании.

— Объясни мне, Альмина, что здесь происходит? — Катя едва сдерживается от гнева, глядя на своих истерзанных плетьми друзей.

— В смысле? — удивляется девушка, вновь с подозрением глянув на Катю.

— Что за охота у вас такая? Вы что, на людей охотитесь?

— На каких людей? — растерялась Альмина. — Ах, ты имеешь в виду свою свиту. Извини, они ж не представились, вот и спутали их с прочими. А ты действительно дочка Морла? — в её глазах загорается злой огонёк.