Кинжал-предатель: Из секретной книги Джона Вильсона - [3]

— Милостивая государыня! Я понимаю ваше отчаяние, как матери, у которой отняли любимую и, быть может, единственную дочь… Но не отчаивайтесь!.. Я со своей стороны приму все меры к тому, чтобы нам удалось найти виновника этого гнусного преступления…

Горе несчастной матери было настолько велико, что неудержимые слезы подступали к горлу, душили ее, и новое отчаяние, отчаяние от сознания потери дочери, лишало возможности продолжать начатый разговор.

— Мое имя — Дженни Кловерталь. Я еду из Филадельфии.

Моей несчастной дочери было 25 лет… Несмотря на ее возраст, она была чистым ребенком. Сначала я хотела ехать вместе с ней, но ее желание побывать на выставке в С.-Луи было настолько сильно, что я не могла протестовать… Я уступила ее желаниям и отпустила ее одну четыре дня тому назад… Теперь такое оживленное время: все спешат побывать на выставке… В С.-Луи живет моя знакомая, содержательница гостиницы, на улице Песталоцци — мистрисс Муллан. Она писала моей дочери и звала ее к себе. Дочь должна была остановиться у нее, и я была спокойна. Но судьбе угодно было другое… то, что было мне дороже всего на свете, погибло и погибло такой неожиданной, страшной смертью… Это ужасно…

— Скажите, мистрисс, ваша дочь носила на себе бриллианты? — спросил сыщик.

— Да! на ней была брошь с одним большим бриллиантом величиною с орех. Кроме того, два кольца, два панцирных браслета с рубинами и деньги — около четырехсот долларов.

— Преступнику досталась богатая добыча, — сказал сыщик. — Медальоном он пренебрег только потому, что и так всего было вдоволь!..

Джон коснулся вопроса семейной жизни содержательницы гостиницы и, между прочим, узнал, что мистрисс Муллан весьма известна в городе и богата. У нее останавливаются все наиболее знатные посетители выставки.

Поезд прибыл около 12 ч. дня в С.-Луи. Джона Вильсона встретил на вокзале мистер Линдель, начальник полиции. Сыщик представил ему мать несчастной, и все вместе поехали в покойницкую.

Среди массы трупов убитая горем мать с трудом нашла свою дочь.

Крик отчаяния вырвался из измученной груди несчастной матери… Слезы брызнули из глаз.

Она упала на колени и стала покрывать поцелуями холодный труп.

По свежим следам

Великий сыщик, не медля ни минуты, отправился в полицейское управление, где Линдель детально ознакомил его со всеми преступлениями последней недели.

Судя по характеру всех девяти преступлений, можно было заранее предположить, что все это дело рук одного злодея. Он так хитро выслеживал свою жертву, что никто никогда не слышал криков о помощи.

Таинственный преступник избирал по преимуществу богатых лиц. Из его жертв, как уже теперь выяснилось, трое было мужчин, остальные — женщины.

Линдель показал Джону несколько веревок, которыми были задушены несчастные, павшие от руки таинственного злодея… Это были тонкие крученые веревки, которые глубоко врезывались в тело и оставляли после себя кровавые подтеки.

Вильсон, осмотрев внимательно веревки, положил их в карман.

— Я попробую действовать пока самостоятельно… но в случае надобности, конечно, не премину воспользоваться вашей любезной помощью, — сказал сыщик.

— От всей души желаю вам полного успеха. Я уверен, что вам, мистер Вильсон, удастся освободить наш город от этого ужасного злодея.

Сыщики распрощались. Джон Вильсон с братом уехали па улицу Песталоцци.

У ворот дома № 85 их встретила горничная.

— Я имею честь говорить с мистером Вильсоном? — спросила она, показывая ряд жемчужных зубов.

— Да, это я и мой брат.

— Вас давно с нетерпением поджидает барыня, — сказала она, указывая им дорогу.

В богато обставленной комнате на диване сидели с заплаканными глазами мистрисс Кловерталь и Муллан.

Последняя была стройная шатенка лет 50. По ее заплаканным глазам было видно, что она разделяла горе несчастной матери.

Поздоровавшись с сыщиками, она пригласила их сесть на диван.

— Мистрисс Муллан, — начал Джон решительно, — вам, вероятно, уже сообщила мистрисс Кловерталь, что побудило меня приехать сюда вместе с братом? Я хочу вступить в борьбу с так называемой «Гиеной», что поселилась здесь на выставке. Я вас прошу ответить, ничего не утаивая, на мои вопросы.

— Охотно, я сделаю это, — сказала она, — но могут ли мои ничтожные сведения осветить это темное дело?

— Мы это увидим, — сказал Джон Вильсон. — Скажите, пожалуйста, мисс Кловерталь жила у вас?

— Да, она приехала третьего дня около шести часов вечера и жила у меня.

— Вы не заметили в ней чего-нибудь скрытного? Не рассказывала ли она, что во время своей поездки она с кем-нибудь познакомилась?

— Нет! Ничего!.. Она радовалась, что имеет возможность жить у меня, хорошей знакомой ее матери.

— Ну, быть может она рассказывала вам о каком-нибудь случайном знакомстве с мужчиной?

— Нет. Если это было бы, то не думаю, что она захотела бы скрыть от меня. Я ее встретила на вокзале, и она только рассказывала мне о своей матери.

— Скажите, в течении этих трех дней своего пребывания у вас, она часто отлучалась из дома?

— Да. Несколько раз. Так, например, третьего дня она была одна на выставке около двух часов. Вчера после обеда ездила в город, а вечером отправилась опять на выставку.