— Ерунда, — отмахнулся Мартин. — Если хочешь, могу почистить.
— Ну, уж нет! — Вивиана отшатнулась. — Не смей ко мне прикасаться!
— Да очень мне нужно к тебе прикасаться! Это я и так могу. — Мальчик поводил в воздухе рукой — и рубашка тут же стала как новая.
— Ну, как? — Гордо спросил он.
— Ничего. Спасибо. — Вивиана снисходительно кивнула головой. — А почему у тебя шесть пальцев?
— А почему у тебя — пять? — огрызнулся Мартин.
— У всех людей пять!
— А я — не человек! И никогда им даже и не был! — объявил Мартин с нескрываемой гордостью, а затем ехидно добавил: — Ты, между прочим, тоже уже не человек. Ты теперь — утопленница, вот ты кто!
— Прекрати! — Вивиана яростно сверкнула глазами.
— Надо же! — вдруг удивился Мартин.
— Что?
— Твои глаза… Когда я увидел тебя в первый раз, они были такие белёсые, как у старых-престарых русалок. А сейчас — тёмно-серые, как сталь. А в глубине — чёрное…
— У меня голубые глаза! — сердито возразила Вивиана.
— Нет, — Мартин покачал головой, — Уже нет… Это замок на тебя так действует.
— Глупости! — Вивиана беспомощно огляделась вокруг. — У тебя… у тебя есть зеркальце?
— Есть, — Мартин порылся за пазухой и вытащил треснувший осколок в форме пентаграммы, — Держи. Ценная вещь для магии.
Вивиана взяла зеркальце и ошеломлённо вскрикнула.
— Ну вот, — удовлетворённо заметил Мартин, — я же говорил, что замок действует. Ты уже не отражаешься.
Прошло какое-то время. На первый взгляд, в замке всё шло, как обычно. Дядюшка Магус пропадал дни и ночи у себя в башне, Энедина лежала в трансе, а Люций днём спал, а ночью летал на охоту в другие миры. Но каждый чувствовал всем существом, что продолжаться так долго не может: рано или поздно что-то должно произойти. Точно кольца огромной кобры сжимались вокруг якобы несокрушимых стен замка — всё туже и туже…
В тот день Белинда сидела за кофе в гостиной с тётушкой Лавинией и Ульрикой. Был полдень — мрачный и серый, как мешковина. Сад за окном стоял, погружённый в темноту, близкую к ночной, — всё небо покрывали синяки лиловых туч.
— Забавно, — промолвила Белинда, бросив мимолётный взгляд в окно.
— Что ты находишь забавного? — вскинула брови Ульрика, лениво тасовавшая колоду Таро.
— Наш замок очень похож на то, что творится сейчас в природе, — отозвалась Белинда. — В любую секунду может грянуть гром…
— Насколько я знаю, — отозвалась конфетно-сладким голоском Ульрика, — Ты здесь именно затем, чтобы гром не грянул. Но что-то я не замечаю, чтобы ты слишком много трудилась.
Белинда передёрнула плечами.
— Что я смогу сделать? Инквизитор себя не проявляет… пока. Даже если бы у меня и были какие-то подозрения…
— А они у тебя есть? — быстро спросила тётушка Лавиния.
— Я сказала — если бы… — уклончиво ответила Белинда, отводя глаза, чтобы тётушка не углядела вспыхнувший в них чёрный огонь.
— Так вот… Мы всё равно не сможем изгнать инквизитора, не будучи полностью уверены. И даже если будем уверены — это будет очень сложно. Он станет защищаться всей силой того, в ком находится…
Все помолчали. Белинда смотрела вдаль, с головой погружённая в озеро собственных мыслей. Озеро было зловещим; вода пахла гнилью и где-то на дне скользили блестящие чёрные змеи. Опасные змеи, смертельно опасные…
Что ж — она тоже смертельно опасна.
— А где Вивиана? — спросила Лавиния.
Белинда усмехнулась.
— Кажется, снова с Мартином. Последнее время они подружились.
— А ты не боишься, — тут же встряла Ульрика, — отпускать её с ним одну? Что, если Мартин и есть инквизитор?
Белинда пожала плечами.
— Даже если и так — зачем ему Вивиана? Она не из нашего рода. И потом, я почти уверена, что это не Мартин… А Вивиане полезно с ним общаться. Через него она приобщается к нашему миру. Малышка почти перестала всего пугаться.
Белинда одним резким глотком допила свой кофе и тут же яростно вскрикнула:
— Проклятие!
— Что случилось? — встрепенулась Ульрика, уронив от неожиданности карты.
— Я видела на дне чашки отражение, — мрачно ответила Белинда.
— Надеюсь, не своё? — фыркнула Ульрика.
— Нет. — Белинда, до крови кусая губы, стиснула чашку обеими руками. — Не своё. Инквизитора. И он, — он смеялся! Смеялся надо мной! Проклятие! Это же надо суметь — послать мне в чашку отражение своего мерзкого лица, которое давным-давно сожрали могильные черви!
Она с размаху швырнула чашку об пол. Та раскололась; Белинда, не зная, куда излить бешенство, махнула рукой, и осколки превратились в пепел.
— Вот так, — глаза Белинды метали пурпурные молнии. — То же самое будет и с инквизитором. Как только я…
Она не успела докончить. Чёрные хлопья пепла на полу вдруг превратились в язычки голубого пламени. Они издевательски задёргались, выжигая на ковре слова:
«Сегодня я убью первого из вас».
Белинда взметнулась, точно горящая плеть.
— Так, — произнесла она с искусственным спокойствием, носком туфли спешно приводя ковёр в порядок. — Я пойду за Мартином и Вивианой, а ты, Ульрика, собери здесь всех остальных!
— Опять? — Ульрика кисло поморщилась. — Ещё одно бессмысленное сборище? Между прочим, всех собрать никак не получится, сейчас день, и Люций спит, и Энедина, между прочим, тоже…
