Кинто - [2]
В пыли, поту, в царапинах они взобрались на первый уступ.
Стоят, молчат, полощутся в летучем горном море.
Еще уступ и еще, а вершина все уходит пологими терассами. Дальше они не пойдут — там скучный духан. Туда взрослые поднимаются на фуникулере.
Когда насытились волей и продрогли на горном ветру, их потянуло к дому. Так учатся любить родные очаги, от них убегая.
Под шорохи осыпей, взявшись за руки по двое, по трое, сползают вниз. В коленях страх — любой камень может обмануть, может вырваться из-под ноги.
Наконец — земля! Надежная, мягкая, ровная.
Упершись ладонями в траву, они долго сидят — в блаженной одури от зноя, от лязга трамваев и треска цикад. Над ними в небо уходит гора — опасная, но не чужая. Скалистый бок ее — теплый и серый, как шкура осла, — уже частица дома.
Ламаре что-то послышалось. Она сделала шаг:
— Слышите?
— Начинается, — фыркнула Медея, но тоже поднялась. Эта Медея, между прочим, вторая самая красивая в группе и, конечно, во всем завидует Ламаре.
— Тише, — рассердилась Ламара. Из-под куста доносился звук, которому здесь вроде бы неоткуда взяться. Похоже, кто-то открывает дверцу маленького шкафчика, и она протяжно скрипит. Реваз пошарил палкой в траве. Скрип повторился, а в том месте, откуда он шел, что-то темнело.
— Прошлогодняя шишка, — сказал Реваз.
— На акации растут шишки! — заметил кто-то, и все засмеялись.
Ламара нагнулась и подняла крохотного котенка; потревоженный, он громко запищал, и тогда все увидели, что у него, еще слепого, полно зубов. Невероятно мелкие и острые, они были похожи на колючки.
Держа найденыша на ладони, Ламара притулила его к себе, а свободной рукой заслонила от света. Котенок сразу успокоился.
— А дальше что? — спросил Реваз.
Ламара молча на него посмотрела.
— Так и будем стоять?!
Ламара еще раз взглянула на Реваза.
— Ну хорошо, если тебе так хочется котенка, я в сто раз лучше его достану, только скажи…
— А с этим что?
— Брось, не видишь, его кто-то выкинул.
— Ничего подобного, — тихо сказала Тинико, — он выпал из гнезда.
Поднялся такой хохот, что котенок вновь запищал. Ламара решительно двинулась вперед. Реваз пожал плечами и повернул к своему дому.
— Он у тебя сдохнет, — сказала Медея.
— Почему?
— Потому что твоя мама боится заразы. Возьмет и обольет его марганцовкой.
Ламара ничего не ответила. Рядом шла маленькая Тинико и не спускала грустных глаз с котенка. Ей очень хотелось его иметь, но… У девочки не было своего дома. Увезенная из деревни от больной матери, она воспитывалась строгой и бездетной теткой.
Ламара шла, ни с кем не разговаривая. Компания постепенно редела. Котенок всю дорогу молчал. Девочка несла его так бережно, будто в руках у нее была зажженная свеча.
III
Ламаре повезло — родителей не было дома.
Бабушка встретила ее осторожной улыбкой: где же Реваз с двумя портфелями и что такое у девочки в руках? А когда увидела, так окрасила свое «вай», что теперь удивилась Ламара. Это было явно восторженное восклицание. Просто девочка не знала, что вчера вечером на семейном совете решался вопрос — как и чем привязать ее к дому. Ни музыка, ни танцы ее не увлекают. Вышивание она ненавидит. Просит велосипед, но родители и слышать не хотят. Во-первых, опасно, во-вторых, с этой игрушкой девочка окажется еще дальше от дома. Так ничего и не решили, а тут… Такое никому и в голову не могло прийти, потому что не принято здесь держать в доме собак, а тем более кошек.
Бабушка, жалостливо глядя на котенка, молниеносно оценила ситуацию: если ее непоседливая внучка что затеяла, то уж не бросит… Значит, надо ей помочь!
До позднего вечера занимались котенком бабушка с внучкой, и тут выяснилось, что найденышем пока довольны все.
Мама примирилась с антисанитарной игрушкой без особого восторга, но у нее были свои соображения: пусть забавляется, а будет брать его в постель — увезу паршивца в деревню, и кончено!
Совершенно неожиданно котенок обрадовал папу тем, что переключил громадную энергию бабушки с кухни на себя. Дело в том, что уважаемый Датико Гопадзе сам умеет и любит кое-что состряпать, особенно когда предвидятся гости. А в этом доме ждут их если не ежедневно, то через день.
Одна Ламара не могла пока радоваться: котенка нечем было кормить.
На Кавказе даже в сказках не встречается молочных рек — там реки винные текут. Дело, однако, даже не в этом — по утрам ходили разносчики молока, но надо послушать, что говорит бабушка о молоке в этом климате. Она говорит, что от него может расти только тесто, а грудному животному необходимо парное молоко. Но где его взять?
Тут следует напомнить, что у Ламары все особенное, даже бабушка. Начнем с того, что она не произносит слова «нет», а слово «да» в очень редких случаях. Ламарина бабушка на любой вопрос отзывается так:
— Подожди-подожди… — И пока она это раздумчиво и не спеша произносит, в светлой ее голове успевают созреть решения на все случаи жизни. Вообще бабушка, говоря медленно, соображает молниеносно! Столь же медленно она и передвигается, но может вдруг повернуть голову, как испуганная птица, и в одно мгновение все увидеть и оценить. Интересно послушать, что говорит о ней дворник Агида:
