Киномелодрама. Фильм ужасов - [9]
Если массовый потребитель гримируется и позирует под «высоколобого сноба» или star-идола (тысячи девушек, подражавших Брижит Бардо или Твигги), то не менее знаменательна характерная для наших дней маскировка властвующей элиты «под народ». Можно написать любопытное и весьма поучительное исследование о… джинсах, например, которые уравняли мужчин и женщин, старых и молодых, бедных и богатых. Миллионер сегодня может считать хорошим тоном для себя прическу и одежду хиппи, галстук и хороший костюм отдав в пользование провинциальным лавочникам. Газеты и журналы захлебываются от умиления, рассказывая, как просто, почти бедно одевается Сильвия Кристель, ставшая суперзвездой благодаря участию в флагмане порнографических фильмов «Эмманюэль», как целомудренно скромна она в личной жизни и как доволен ею муж. Отсюда, кроме всего прочего, следует вывод, что можно сочетать самую разнузданную сексуальность с добропорядочностью, сегодня демонстрировать все виды разврата, а завтра воплощать идеалы моральной чистоты.
Массовая культура — явление противоречивое и грозное. Без анализа этого явления сегодня невозможно обойтись, ибо оно плоть от плоти современного капиталистического общества и самым тесным образом связано с его идеологией, политикой, социальной психологией. Массовая культура и насаждаемый ею кич — свидетельство тяжкого духовного заболевания буржуазного общества.
Любовь во все времена была одной из главных тем искусства, в том числе и кинематографического. Казалось бы, она мало зависит от влияний времени, социальных обстоятельств. Но все обстоит иначе, в чем мы убедимся на примере жанра киномелодрамы, почти целиком выросшей на изображении этого чувства. Еще более красноречива эволюция темы любви в других киножанрах. Сегодня все большую территорию занимают фильмы об эротике, сексе, откровенная порнография. За последние полтора-два десятилетия резко изменилась картина нравов, представленная западным экраном. Западные психологи, социологи, сексологи сочинили за это время горы книг, в которых делается историко-философская попытка обоснования «сексуальной революции», охватившей весь буржуазный мир, оправдывается и даже превозносится сексуальная свобода как одно из главных завоеваний человечества второй половины XX века. Утверждается, что освобожденный секс помогает человеку самоутвердиться, расширяет горизонты его деятельности, вызволяет сконденсированную запретами энергию и наполняет его монотонную и скучную повседневность яркими сексуальными эмоциями. Сделано немало попыток примирить секс с религией, консервативной церковной моралью. Грех перестал быть грехом, его освятили, благословили, нарекли «естественной потребностью», богоугодной сферой проявления человечности. Бывший министр юстиции Дании, знаменитый благочестием и пуританизмом в области морали, Кнуд Теструп, предложил парламенту закон об отмене всякой цензуры, в том числе и цензуры, ограничивающей порнографию. Закон был принят в 1969 году. Аргументы в пользу нового закона были самые неожиданные. Оказывается, Теструп ратовал за порнографию как за средство борьбы с проституцией и преступностью, как за способ укрепить мораль. Время показало, как нелепа и фальшива была эта аргументация.
В среде буржуазных философов раздавались и трезвые голоса. Эрих Фромм, Теодор Адорно, Петер Натан, например, исследуя психологические корни фашизма, видели прямую связь между сексом и насилием, патологической склонностью к агрессии, садизму, человеконенавистничеству.
Одна из распространенных тем современного кино — извечная борьба Эроса и Танатоса — любви и смерти. Весьма часто оба эти мифа объединяются, особенно в мелодраме. В таких случаях любовь выступает как сила разрушительная, дисгармоничная, она с самого начала заражена бациллами смерти. Смерть же, в свою очередь, трактуется как высшее проявление любви, как идеальный союз Эроса и Танатоса.
Особенно рельефно эта ситуация начала проявляться с рождением «вамп» — роковой героини, любовь которой неизбежно приводила к краху и была похожа скорее на мучительство, чем на союз двух сердец. В фильмах такого рода все чаще и чаще любовь шла в паре с насилием, садизмом, сексуальным рабством. Одним из самых ярких произведений, в котором любовь трактовалась как эмоциональное насилие, был фильм «Голубой ангел».
1 апреля 1930 года состоялась берлинская премьера «Голубого ангела» Джозефа фон Штернберга с Марлен Дитрих в главной роли. Данная дата знаменательна не только тем, что в этот день родился миф Марлен Дитрих, но и тем, что пришла в мир ее героиня — танцовщица Лола-Лола, ставшая символом губительного эротизма, всеподчиняющего секса. Эмилю Яннингсу, партнеру Дитрих по «Голубому ангелу», приписывают слова: «Где скрывалась до этого времени женщина, способная вызвать эротическое землетрясение?»
Что же вызвало это «землетрясение»? Немалую роль сыграли психофизические данные самой актрисы. Ее низкий, хрипловатый голос придавал знаменитой песенке Лолы-Лолы особый эротический подтекст. «Я создана для любви» — пела она, полуприкрыв веками манящие глаза. Молодость, нестандартная красота, стройные, длинные ноги, гибкое тело, скрытый, но обещающий много темперамент умножались во сто крат экраном. Этому помогал костюм актрисы: темные чулки с подвязками, «скупое» платье, обнажающее ноги, руки, плечи, грудь, черный мужской цилиндр, лихо надетый чуть набок, хлыст. Этому помогали режиссер и балетмейстер, создавшие номер Лолы-Лолы, где уже не подтекст, а открытый эротический текст был обращен к зрителю. Этому помогала драматическая ситуация фильма (экранизация повести Генриха Манна «Профессор Унрат») — история старого профессора, ставшего рабом своего чувства к коварной танцовщице. Лола-Лола уничтожила его как личность, испробовав на нем все виды унижений, воистину садистского мучительства. Профессора играл Эмиль Яннингс, он создал образ необыкновенной психологической сложности, трагедийный в интеллектуальной и физической деградации. Однако не он, а молодая, зеленая актриса Марлен Дитрих потрясла воображение зрителя. Образ-символ, созданный ею, на многие годы оккупировал экран.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Основание и социокультурное развитие Санкт-Петербурга отразило кардинальные черты истории России XVIII века. Петербург рассматривается автором как сознательная попытка создать полигон для социальных и культурных преобразований России. Новая резиденция двора функционировала как сцена, на которой нововведения опробовались на практике и демонстрировались. Книга представляет собой описание разных сторон имперской придворной культуры и ежедневной жизни в городе, который был призван стать не только столицей империи, но и «окном в Европу».
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
В статье анализируется феномен коллективного сексуального насилия, ярко проявившийся за последние несколько лет в Германии в связи наплывом беженцев и мигрантов. В поисках объяснения этого феномена как экспорта гендеризованных форм насилия автор исследует его истоки в форме вторичного анализа данных мониторинга, отслеживая эскалацию и разрывы в практике применения сексуализированного насилия, сопряженного с политической борьбой во время двух египетских революций. Интерсекциональность гендера, этничности, социальных проблем и кризиса власти, рассмотренные в ряде исследований в режиме мониторинга, свидетельствуют о привнесении политических значений в сексуализированное насилие или об инструментализации сексуального насилия политическими силами в борьбе за власть.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.