Кино, вино и домино - [57]
– Еще как женятся! И фестиваль будем проводить здесь каждый год! – Вета торжествующе, словно уже стала хозяйкой гостиницы, объявила: – А для рублевских будет тройная цена! Налог на воровство!
– Я не поняла! Ты видела, как я воровала? – напряглась Олеся. – Ты можешь это в суде доказать? Тогда сиди и не тявкай!
– А то я на дачах для ваших мужиков не танцевала?! А то, пока они меня пытались заполучить, не рассказывали, как свои деньги сделали?! – фыркнула Вета.
– И многие заполучили? – откликнулась Галя Упырева.
– Да нет, не многие. Мне замуж надо, а не на раз-два, потому что у них на вас не стоит! – Вета целилась в пожилую Галю, а попала в цветущую Олесю, от которой муж как раз ушел к кому-то типа Веты.
– Так, я не поняла, детка, ты на кого наезжаешь? Ты свое место на Рублевке знаешь? Оно называется «персонал»! Поняла? И никогда не путай! – посоветовала Олеся.
– Я – персонал? – Вета встала, запахло новой физической разборкой.
Но тут, к счастью, из лифта вышел растерянный Егор и сказал:
– Я потерял жену!
– Ее увезли на «скорой»!
– Что???
– Да нет, ее увезли сопровождать Сулейманова. Их там целая свита поехала!
– Слава богу! – Егор быстро набрал мобильный телефон жены. – Лапусик! Ну, рассказывай! А то я переволновался! Решил, что тебя украла мафия и продала в африканский гарем!
И из телефона сквозь болтовню и Шопена брызгами разлетелся Лизин хохот.
– Она говорит, что навстречу им приехала реанимация – Джакопо прислал. Они прямо сейчас в машине делают Сулейманову кардиограмму, – объявил Егор. – Посмотрите на меня. Пригласил жену в ночной ресторан, вырядился как дурак, и вот те на!
И только тут все заметили, что он напялил белую кепку, по форме напоминающую мафиозную «сицилийку», черную рубашку, под которой сияла золотая цепь крестом. Надень черные очки – вылитый политик с юга Италии.
Ольга с грустью подумала, что вряд ли получила бы на своем сроке замужества такое предложение от мужа. Сразу захотелось обидеться и мелко отомстить изменой. Но было лень, да и ничего интересного в фестивальных списках она не нашла.
– А где Руслан Адамов? – спросила Даша.
– Он после ужина ушел бродить к морю. Ему жалко времени на мои фильмы, – ответил Ашот Квирикян.
– Будем честны друг с другом, на просмотры тех, кто не приехал, не ходит вообще никто! Нет человека – нет проблемы! А на документальные – только Ольга Волгина. И то по работе! – отозвался Бабушкин посреди Шопена. – Сулейманов совершенно прав, всем наплевать на кино! Даже здесь!
– Ну, не только я… – поправила Ольга.
– В мире тоже всем наплевать на русское кино! Сулейманов правильно сказал, что они взяли показывать только Сокурова и Звягинцева. Им нужно видеть Россию неопрятной и умирающей. Эти парни их обслуживают…
– Какой еще неопрятной? Ты «Русский ковчег» смотрел? – удивился Ашот Квирикян. – Там экран лопается от золотых рам!
– Не до конца. Точнее, только сначала. Потом меня стошнило от этой вялотекущей шизофрении… – Бабушкин играл уже не Шопена, а Листа. – Ну, хорошо, а Звягинцев? Этот псевдотарковский, который не умеет держать ни мысль, ни камеру?
– Ты просто завидуешь… – покачал головой Квирикян. – Я тоже завидую, что сопляк выиграл в лотерею успех. Но у меня есть мужество сказать, что я завидую. А у тебя – нет!
– Ашот, ты помнишь, была шутка: как называется дуэт Хулио Иглесиаса и Валентины Толкуновой? – спросил Бабушкин. – Он назывался «Хули толку»! Так вот хули толку, что у тебя есть мужество сказать, что ты завидуешь, а у меня – нет, если от нас все равно ничего не зависит? Если мы с тобой только наемные рабочие в этом большом некультурном супермаркете?
Все на некоторое время замолчали.
– Откуда у Бабушкина такой уровень игры на рояле? – спросила Олеся за Ольгиной спиной у Шиковского.
– По первой профессии. Когда деньги на кино тю-тю, он в эмиграции пытался музыкантом работать. А теперь не понимает, почему никто к нему всерьез не относится, и всех ненавидит! – негромко ответил Шиковский. – И этот Борюсик, его продюсер, тоже эмигрант! Печенью чую, что у них не так все просто с этими съемками фильма в Риме! Чего-то они оба не договаривают!
Тут появился Андрей Николаев. Почему-то бодрый, мокрый, в шортах и полотенце. Все думали, что он пьяно спит, а он навестил пляж и снова был готов к употреблению.
– Андрюша! Дай я на тебя сегодня поохочусь! – оживилась Олеся и начала стягивать юбку с колен наверх, оказываясь со все более длинными и голыми ногами. – А то все мышцы застоялись! Заказываю тебе и себе виски, и ты мне в номере расскажешь про ежиков! А я буду однозначно смеяться!
Как ребенок, когда режутся зубы, тащит в рот все подряд, так и Олеся тащила в постель все подряд. И решала этим не столько сексуальные задачи, сколько посылала бросившему мужу виртуальные открытки «Мне без тебя даже лучше, чем с тобой!».
– Про ежиков? Я уже рассказал все, что знал! – попятился Андрей Николаев. – А что тут происходит? Сегодня праздник у девчат, сегодня будут танцы?
– Какой там праздник? Сулейманова в реанимацию отправили. Сидим, ждем новостей, – ответил Егор и снова набрал Лизу. – Кисочка, ну что там? Да? Правда? Ну отлично! Я целую тебя! Быстрее возвращайся.
Роман «Вышивка по ворованной ткани» – история Золушки из глубинки, росшей в семейном аду, где отец агрессивен и пьян, а мать не может защитить дочь и себя. Бабушка, деревенская целительница, передаёт героине секреты народной медицины, целительский дар и несгибаемый характер. Пятнадцатилетняя Валентина учится в областном центре на массажистку и выходит замуж в Москву. Неудачные браки и унизительный роман с режиссёром, вынуждают её зарабатывать за массажным столом на собственную квартиру. Валентина посещает эзотерический университет, забирает из провинции мать, удочеряет девочку-наркоманку, открывает свой кабинет и случайно попадает на телевидение.
Все это произошло со мной только по той причине, что я — женщина. И пока будут живы люди, не считающие это темой для обсуждения, это будет ежедневно происходить с другими женщинами, потому что быть женщиной в этом мире не почетно даже в тот момент, когда ты делаешь то единственное, на что не способен мужчина.Мария Арбатова.
Новая книга известной писательницы и общественной деятельницы Марии Арбатовой о неделе, проведённой в Нью-Йорке, и осмыслении разницы между придуманной и реальной Америкой. «Говоря языком советской хиппи, поездка дала мне „фейсом об тейбл“…
«Все турагентства и кинофильмы врут. Индию пересказать нельзя. В этом смысле я тоже вру, потому что могу изложить только свою „психическую правду“ об Индии. У вас она все равно будет другая. Индия не потрясла меня, она меня раздавила...»М. Арбатова.
Если вы оказались или боитесь оказаться на пороге развода… Если ваш возраст приближается к сорока или переваливает за эту цифру и вы не понимаете, что с вами происходит «Семилетка поиска», обязательно купите эту книгу.Сумасшедший ритм.Бешеная деятельность.Интересная, увлекательная работа.Яркая карьера, вызывающая зависть одних и восхищение других… Такова повседневная реальность преуспевающей политической журналистки Елены. Все вокруг считают ее баловнем судьбы.Но однажды Елену покидает муж…
Автобиография — это не литература, а инструмент, с помощью которого можно вглядеться в события собственной жизни и принять их. Эта книга не претендует ни на что, кроме истории женщины, которой с самого детства было лень притворяться. «Фанатизм искренности я отношу не к личным заслугам, а к тому, что принадлежу к первому поколению, родившемуся без Сталина. Надеюсь, что книга эта — не только обо мне, но и о времени, эдакий стриптиз на фоне второй половины двадцатого века».
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.