Киллоу - [33]

— Куда… Что вы собираетесь делать?

— Получить свой скот обратно, Карен, — сказал я. — Фелипе Сото держит его у Лас-Пласитас.

— Но… их так много! У вас нет ни единого шанса вернуться живыми. Да там, наверное, человек двадцать, а может быть, и вдвое больше!

— Да, мы знаем, но это наш скот.

Именно так мы и чувствовали. Это наш скот, поэтому мы должны получить его обратно, а воры и бандиты не должны избежать наказания. Это наша земля, нам ее строить, нам нести сюда закон, и пусть даже несколько лет он будет поддерживаться оружием: для тех, кто рассчитывает на насилие, оружие — единственный аргумент. Они могут принять справедливость, только когда за ней стоит сила.

Прежде чем солнце поднялось над вершинами восточных гор, мы уже оставили за спиной много миль. Пересекли пустыню, древние потоки застывшей лавы, поднялись через рощицы дубов и сосен на гору к Рио-Бонито и следовали по ней, пока нам не встретились первые глинобитные дома и хибары.

Их было не более полдюжины, а еще там расположились несколько солдатских палаток и индейских вигвамов. За деревушкой мы увидели стадо. Его охраняли люди, некоторые были в синей кавалерийской форме.

Мы направили своих коней в ту сторону. Позади, на улице деревни, показались люди, которые пошли следом за нами.

— Вот что, — сказал я, — это моя драка. Делайте, что считаете нужным, но разговаривать буду я, а если дело дойдет до поединка, драться тоже буду я.

Рядом со стадом сидел на лошади Фелипе Сото, но когда я увидел, кто с ним, у меня внутри все похолодело. С ним были Толан Бэнкс и Тэп Генри.

Их было человек восемь-девять. Пятеро солдат осматривали скот.

Подъезжая, я увидел, что Бэнкс что-то сказал, и Сото резко обернулся.

Я не отводил взгляда от них.

— Капитан, — сказал я стоявшему рядом офицеру, — эти люди украли стадо у меня. Они переделали клеймо, но можете освежевать любого бычка и увидеть старое.

— Я покупаю скот, — холодно ответил капитан, — и не собираюсь ввязываться в драку или судить, кому он принадлежит. — Он развернул коня. — Когда разберетесь, чей это скот, найдете меня в Лас-Пласитас.

Он уехал, сопровождаемый другими офицерами и сержантами.

Я внимательно посмотрел в глаза каждому бандиту, нарочно задерживая взгляд, чтобы дать им понять, что я запомнил всех, и тем самым немного вывести их из равновесия…

— Ну, Сото, ты не пригнал мне стадо. Я сам пришел за ним.

— Дэн… — раздался голос Тэпа. — Дэн, Бога ради…

— Тэп, — сказал я, — прежде чем начнется заварушка, лучше выбирай, с кем ты. Между двух стульев долго не усидишь, можно крепко удариться.

— Погоди!

— К черту, Генри! — вдруг заорал Бэнкс. — Ты с нами или ты против нас! Отойди в сторону и дай мне убить этого щенка!

Того, что сделал я, они не ожидали. Мы с Тэпом в детстве несколько лет упражнялись в стрельбе на полном скаку, я ударил мышастого шпорами, и он прыгнул прямо в центр довольно плотной группы.

Стрелять я начал, когда мышастый еще не коснулся земли. Мои действия могли показаться отчаянными, но это был продуманный шаг. Когда мы подъехали, они спокойно сидели на лошадях и, несомненно, каждый выбрал себе цель. Наши наверняка сделали то же самое. Через секунду могла начаться бойня, потому что в такой ситуации человек стреляет прицельно и метко. Мой прыжок привел всех в замешательство.

«Паттерсон» лежал поперек седла, и первая пуля прошла мимо Сото и попала в человека позади него. Я успел выстрелить еще раз, потом винтовку вышибли, я левой рукой выхватил из-за пояса револьвер.

Сото выстрелил почти мне в лицо, но я успел отбить его руку вверх, нажал на спуск и увидел, что он подпрыгнул в седле, словно его огрели хлыстом. Он снова выстрелил, но я уже промчался мимо. Он попытался повернуть коня, однако тот не шел ни в какое сравнение с моим мышастым, который мог развернуться на пятачке. Мышастый крутанулся, мы с Сото выстрелили одновременно, и моя пуля попала ему в верхнюю губу.

Он выпал из седла, успев в последнюю секунду выбросить ноги из стремян. Он начал было подниматься с револьвером в руке, из раны у него хлестала кровь. Но я уже мчался на него, нажимая на спуск шестизарядника. Пули дважды взбили пыль у него на рубашке, а потом он исчез под копытами моего коня. Я развернул мышастого и увидел стоящих друг напротив друга Тэпа Генри и Толана Бэнкса.

— Я с ними, Толан! Он мой брат!

— Пошел к черту!

Револьвер Бэнкса уже поднимался, когда Тэп пустил коня вскачь, одновременно стреляя, как это только что сделал я.

Бэнкса выбросило из седла, он навзничь упал, дернулся, словно пытаясь подняться, и умер.

Медленно опускалась серая пыль. Лошади без всадников с болтающимися стременами постепенно успокоились, поднимая головы. На земле раскинулись люди.

Неподвижно лежал Йерли, а Зеб с побледневшим лицом зажимал рану на руке.

Из банды погибло четверо.

Подъехали военные. Один из всадников направился к Зебони.

— Эй! Дайте-ка взглянуть на вашу руку! Я врач.

Мы ездили по месту стычки, глядя на неподвижно лежавших людей.

Фелипе Сото был мертв. Из банды невредимым удрал только один.

Среди убитых был Айра Тилтон. Я не заметил его сразу, и даже не знал, чья пуля в него попала, но умер он мучительной смертью. Судя по всему, крупнокалиберная пуля срикошетила от луки седла или еще от чего-то и разворотила ему живот. Он умер страшно, такого не пожелаешь никому.