Киану Ривз: победы, печали и правила жизни - [91]

Киану здесь не вполне убедителен в роли мужа и отца, но так часто бывает с актерами, у которых нет детей. В кадре со своими кинодетьми они словно ведут светскую беседу с племянниками в День благодарения. Они как будто всегда готовы совершить что-то яркое, достойное остроумного папы, и это только отдаляет от подлинной близости. В данном случае Киану говорит голосом монстра и гонится за своими экранными детьми по коридору. После этого он пытается вернуться к сексу, но жена уже настроилась на другое, взявшись за повседневные дела. Киану снова изображает голос монстра, используя его как жеманный, отстраненный способ выразить свою досаду: «Монстр в печали. Монстр ждал три недели».

Как только слышишь этот голос монстра, собственный голос Киану начинает звучать как-то чуждо – настолько глубоко и гулко, что отдает гиперкоррекцией. Когда на пороге появляются де Армас и Иззо, Киану сперва растерян, но, когда он снова берет ситуацию под контроль, возвращаясь в режим взрослого мужчины («Подождите, я принесу вам айпад и полотенца»), он снова говорит деланым голосом Киану. Это Киану, пародирующий Киану; Киану, примеривший, словно маску, образ человека, которого мы принимаем за Киану.

«Кто там» начинается с серии общих планов богатого района Лос-Анджелеса: тупики Малибу, усадьбы, раскинувшиеся среди просторных газонов, кактусовые сады, позволяющие экономить воду. Но самый первый кадр – вид на надпись «Голливуд» с высоты птичьего полета, и это наводит на мысль, что историю надо воспринимать как сюжет не просто лос-анджелесский, но голливудский, а это уже совсем другой смысл.

Спустя два года после выхода фильма новая голливудская история – откровения о десятилетиях сексуальных домогательств и насилия со стороны сооснователя Miramax и давнего крупного авторитета кинобизнеса Харви Вайнштейна, о царстве ужаса, оказавшемся, кроме того, секретом Полишинеля, – поспособствует рассмотрению проблемы хищнического сексуального поведения влиятельных мужчин по всей стране. Вайнштейн станет не первой масштабной фигурой индустрии развлечений, обвиняемой в отвратительных сексуальных преступлениях; к моменту появления в The New York Times сюжета о Вайнштейне Билла Косби уже обвинят в изнасиловании около двадцати женщин – первые из шестидесяти, выдвинувших против актера обвинения, после чего в 2018 году он будет заключен в тюрьму. История Вайнштейна связана еще и с государственной политикой – она разворачивается спустя почти ровно год после того, как один мужчина хвастается в случайно не выключенный микрофон, что совершил сексуальное нападение и избежал наказания. Почему-то такой поворот не мешает этому человеку стать президентом США; мало того что он избегает ответственности за свои действия – он избегает ее в самом главном государственном кабинете страны. После этого все начинает меняться. Бесчисленное множество знаменитых мужчин оказываются достойны презрения; а другие, как выясняется, трусят перед лицом великой порочности первых.

Примерно в это же время – в основном, но не вовсе без связи с вышеизложенным – Киану вновь начинает пользоваться популярностью у публики. Кианессанс происходит благодаря «Джону Уику» и мемам с Киану, количество которых лет за пять уже достигает критической массы. Однако Кианессанс возможен еще и потому, что десятки ранее популярных знаменитых людей разоблачены как подонки, и уже кажется, что омерзительные поступки знаменитых мужчин – скорее правило, чем исключение, и все чаще возникает впечатление, что как раз фанатам Киану никаких разочарований не грозит.

В 2019 году завирусил твит с четырьмя фотографиями, где Киану позирует для фотографий с несколькими поклонницами, с двумя улыбающимися моделями на тактическом полигоне и с Долли Партон, давней клиенткой его матери[482]. Совершенно обычные фотографии со встречи знаменитого человека с поклонниками, вот только на всех он совершенно явно не прикасается к тем, с кем позирует. На каждом снимке его руки на виду; они зависают ровно над тем местом, где предполагалась бы точка естественного соприкосновения с телом его соседки по снимку. Это Киану Ривз, и все эти женщины (за исключением Партон), надо полагать, его поклонницы, которые попросили разрешения с ним сфотографироваться и (опять же надо полагать) не возразили бы против ненавязчивого физического контакта с Киану, ведь это не просто какой-то там парень – это Киану. И тем не менее даже Киану не считает себя вправе нарушать их физические границы, пусть и дружески, пусть на секунду; для него их личное пространство – незримое силовое поле. Не исключено, конечно, что эти снимки – лишь свидетельство его мизофобии, но благодаря им он предстает Галлантом в среде озабоченных Гуфусов[483] и одной из немногих винтажных звезд XX века, чье наследие без проблем впишется в новые поведенческие стандарты века XXI.

Киану никогда не был актером, выставляющим напоказ свои нравственные принципы, и никогда особо не интересовался фильмами, где его участие могло бы попутно отстаивать какие-то позиции. Но фильм «Кто там» – часть условной трилогии фильмов Киану начала – середины 2010-х, где он жестко играет против своего типажа, переквалифицируется из героя в негодяя, как Генри Фонда в «Однажды на Диком Западе» или Грегори Пек в роли Йозефа Менгеле в «Мальчиках из Бразилии»