КГБ. Работа советских секретных агентов - [11]

Малейшее свидетельство об идеологическом отклонении среди военных может вызвать немедленное возмездие КГБ. Например, в 1968 году сотрудники КГБ обыскали квартиру майора Генриха Алтуняна, не раз награжденного армейского офицера, который был преподавателем Харьковской военной академии. Они обнаружили там отпечатанные на машинке копии "Ракового корпуса" Солженицына и "Хроники текущих событий". Майор Алтунян был исключен из партии, уволен из армии и приговорен к трем годам трудового лагеря за антисоветскую деятельность.

В мае 1969 года три советских морских офицера — Геннадий Владимирович Гаврилов, Георгий Константинович Парамонов и Алексей Васильевич Косырев были арестованы за обнаруженную у них брошюру "Объединенная борьба за политические права". При ее изучении КГБ обнаружил копии "Декларации прав человека" и два стихотворения: "Мечта о свободе" и "К смерти Кеннеди". Гаврилов был приговорен к шести годам заключения, а Косырев к двум. Парамонов был послан в больницу для умалишенных, принадлежащую КГБ.

Летом 1969 года КГБ арестовал еще тридцать одного человека из флотских военнослужащих, размещенных в Эстонии, по той, возможно, причине, что они критиковали вторжение в Чехословакию. Во время вторжения некоторые советские солдаты отказались повиноваться приказам после влияния на них призывов гражданского населения. Согласно сообщениям, полученным западными корреспондентами в Москве, КГБ заключил этих непокорных военных в больницы для душевнобольных.

Офицеры армии не терпели и не терпят шпионов в своей среде, и, как писал полковник Риц, во время Второй мировой войны они иногда убивали их, как только появлялась возможность. Однако, за исключением разрушительной войны или крупного переворота, нет в сущности никакой вероятности того, что Советская Армия пойдет на защиту своих прав против КГБ и партии. Вместе же они в состоянии всегда обнаружить и уничтожить зарождающуюся оппозицию в армии до того, как она превратится в существенную угрозу.

То же самое можно сказать обо всех других учреждениях советского общества. Как только партийная олигархия различает какую-либо оппозицию, ее инстинктивная реакция направляется на сокрушение этой оппозиции. Согласно приказу партии КГБ в 1970 году создал огромное Пятое Главное Управление, дабы искоренить брожение в среде интеллектуалов, предотвратить религиозный подъем, подавить национализм среди этнических меньшинств и заставить замолчать "Хронику текущих событий". В 1971 году КГБ создал в своем Центре специальный еврейский отдел с филиалами в некоторых крупных периферийных центрах. Центральный Комитет особо проинструктировал КГБ, дабы последний увеличил инфильтрацию агентов в еврейские круги с заданием: отбить охоту к эмиграции у образованных евреев и заглушить еврейские протесты.

Наблюдая за усиливающимися репрессиями КГБ, Андрей Дмитриевич Сахаров, возможно, один из крупнейших советских физиков-ядерщиков, писал в июне 1972 года Центральному Комитету:

"С болью и тревогой я вынужден заметить, что пробуждение иллюзорного либерализма вызвало увеличение ограничений идеологической свободы, стремление подавить доступ информации, не проверенной правительством, преследование по политическим и идеологическим причинам, международное обострение проблем национальных меньшинств.

Особенно тревожит волна политических арестов в первые месяцы 1972 года… Исключительно опасно для общества и совершенно нетерпимо использование психиатрии в политических целях… Преследование и уничтожение религии совершалось упорно и жестоко…"

Те, кто преследуются особыми репрессиями, о которых упоминает Сахаров, те, кого пытают в учреждениях для душевнобольных и кто страдает в концлагерях, являются не единственными и не самыми многочисленными жертвами КГБ. В число их жертв входят все советские люди, которые вынуждены жить в страхе, испытывая недоверие друг к другу. Пожалуй, лучше всех описал влияние КГБ на повседневную советскую жизнь талантливый русский писатель Анатолий Кузнецов. Бежав в 1969 году в Великобританию, он писал: "Все знают, что число погубленных тайной полицией людей доходит до миллионов. Но если мы захотим подсчитать число людей, которых она терроризирует и калечит, нам придется включить сюда все население Советского Союза."

КГБ, если это возможно, еще более вездесущ во всех советских отношениях с остальным миром, чем в советской внутренней жизни. Министерств иностранных дел, армия, пресса и всевозможные программы технической и экономической помощи — все они содействуют в выполнении сформулированной Политбюро внешней политики. Однако КГБ является основным исполнителем внешней политики, и это первенство ярко выражено во всех советских представительствах за границей. Особенно в советских посольствах.

Обычно большинство посольских должностей заняты либо сотрудниками КГБ, либо ГРУ, армейского филиала КГБ, и они в некоторых странах Третьего мира составляют восемьдесят процентов всего персонала посольства. Согласно данным ФБР, число советских представителей с тайными заданиями в Вашингтоне составляет немногим более 50 %, и оно несомненно было бы выше, если бы КГБ не был в состоянии использовать Нью-Йорк и Мексико Сити в качестве своих главных баз в операциях против Соединенных Штатов. В дополнение ко всему, КГБ может насильно вербовать сотрудников Министерства иностранных дел при любом посольстве. Многих, уезжающих из Москвы в качестве настоящих дипломатов, заставляют во время их пребывания за границей работать исключительно на КГБ. Эти, так называемые кооптированные агенты, часто становятся более важными работниками, чем средний разведчик-профессионал.