Кэтрин Эбдон и школа волшебников - [26]

– А... ну да, я забыл, – Йен вздохнул. – Ладно, ребята, пошли!

Первокурсники вслед за старостой вышли из Большого зала в великолепный вестибюль. Йен шел быстро, вероятно, собирался ещё вернуться к своим приятелям. Первокурсники, зевая и спотыкаясь, едва поспевали за ним. Поднявшись по одной из мраморных лестниц, долго шли по коридору. На стенах кое-где висели факелы. При их неровном свете были видны развешанные всюду картины, но, если честно сказать, Кэти так устала и так хотела спать, что внимания на них не обращала – шевелятся они там или нет. После длинного коридора долго плутали ещё какими-то переходами, опять поднимались по лестницам, уже не таким широким и шикарным. Потом Йен шлёпнул рукой по какой-то горгулье, та сдвинулась и освободила узкий проход в ещё более тёмный коридор. Он был заставлен рыцарскими доспехами, которые гремели, если кто-нибудь случайно их задевал. Последним в коридор втиснулся Квентин Пикок, и проход вслед за ним сразу же закрылся, будто его и не было.

Кэти показалось, что они заблудились, потому что коридор был коротким и никуда не вёл – кроме доспехов и пыльных гобеленов, которые сплошь завешивали стены, здесь ничего не было. Только несколько узких и высоких окошек, за которыми всё равно ничего не видно – снаружи уже давно стемнело. Однако Йен уверенно двинулся к ближайшему тупику, откинул гобелен и вывел всю компанию в неожиданно светлый коридор. Его освещало не меньше дюжины факелов, а напротив висела большая картина, от пола до самого потолка. Это был портрет полной дамы в розовом платье.

Закрыв книгу, дама взглянула на подошедших и строго спросила:

– Пароль?

– Миндаль икопыто!– ответил Йен, и портрет открылся наподобие двери. За ним обнаружился ещё один проход, ведущий прямо в общую гостиную Гриффиндора.

Комната находилась в башне, поэтому имела круглую форму. В камине пылал огонь. Заставленная креслами, обитыми красным бархатом, очень удобными на вид, и небольшими столиками на резных ножках, комната выглядела очень уютной.

Из гостиной несколько дверей вело в спальни. Девочки вошли в указанную старостой дверь, по винтовой лесенке поднялись в комнату. Здесь стояли три большие кровати с пологами. Рядом лежали вещи прибывших. Комната казалась великоватой для троих. Кэти решила, что она была рассчитана на пять человек. Зато теперь освободилось место для ещё одного столика и трёх кресел вокруг него.

Девочки молча разошлись по своим кроватям. Обычно Кэти перед сном довольно долго лежала, вспоминая события дня или мечтая о чем-нибудь. Но на этот раз она заснула, едва прикоснувшись головой к подушке.

Глава 6

Школьные будни

Первая школьная неделя пролетела как одно мгновение. Занятия оказались очень увлекательными. Марк Дейл был не прав со своими предсказаниями относительно «скукотищи смертной». Скучно не было – это точно.

В первые дни самым сложным оказалось найти дорогу в нужный кабинет: в Хогвартсе было множество лестниц, широких парадных и узеньких, как стремянки. У Кэти осталось твердое убеждение, что они нарочно выводили совсем не туда, куда тебе нужно. Скажем, в первый день, выйдя после лекции по теории магии, она спустилась по лестнице и очутилась в коридоре, который вел к кабинету защиты от темных сил. Туда ей совсем не нужно было, и она долго бродила по всему этажу, пока не нашла широкую мраморную лестницу, ведущую в вестибюль. Зато на следующий день она потратила всю большую перемену на поиски этого самого коридора. У её одноклассников были те же проблемы.

Во время одного из таких блужданий по замку им довелось познакомиться с Пивзом – зловредным полтергейстом Хогвартса. В пятницу, после лекции по травологии, которая проходила в кабинете на втором этаже, Кэти, Ребекка Скоут, Квентин Пикок и двое ребят из Хаффлпафа искали дорогу в Большой Зал – время было обеденное. Им не встретился никто из старшекурсников, которые могли бы подсказать дорогу. И, как назло, все привидения тоже куда-то подевались, словно вовсе не существовали.

Обычно их здорово выручал сэр Николас: он всегда был готов помочь первокурсникам, провожал в нужный кабинет или указывал правильную лестницу. Другие привидения были не так услужливы. Толстый Проповедник – привидение Хаффлпафа – в любое время был рад поболтать со студентами, однако он оказался очень рассеянным и знал замок, похоже, не лучше первокурсников. Седая Леди, привидение башни Ровенкло, была чрезмерно поглощена собственными размышлениями и никогда не снисходила до беседы со студентами. Другие привидения были совершенно неуловимы. Тот Худющий Звездочет, которого Кэти видела в вечер распределения в Большом Зале, не желал общаться ни с кем, кроме своего друга, Толстого Проповедника. Привидение же Слизерина выглядело слишком жутко, чтобы кто-то захотел спросить у него хоть что-нибудь.

А в ту пятницу ребята, кажется, рады были бы встретиться и с самим Кровавым Бароном. А натолкнулись они только на рыдающую барышню в промокшем насквозь платье, которая сбежала со своего портрета и пыталась спрятаться за большой корзиной винограда. Кроме винограда на картине было изображено несколько румяных персиков и, почему-то, большая рыбина совершенно неаппетитного вида. Кэти часто удивлялась фантазиям авторов некоторых натюрмортов. Квентин остановился перед картиной и попытался узнать, что случилось, почему девушка так расстроилась. В ответ он получил ещё одну порцию душераздирающего рёва. А потом на первокурсников, столпившихся возле натюрморта, обрушился водопад ледяной воды. Послышалось гнусное хихиканье, и Кэти, подняв голову, увидела парящего над ними маленького человечка с лягушачьим личиком. Продолжая хихикать, он показывал язык и строил рожи.