Кэсткиллский орел - [75]

— Я приехал вчера вечером, — сказал я. — С Расселом.

Пистолет в наплечной кобуре оказался автоматическим браунингом сорок пятого калибра.

— Меня никто не предупреждал, — сказал охранник.

Я пожал плечами:

— Ты же знаешь Рассела.

Мужик коротко хохотнул:

— Его все знают.

Я ухмыльнулся:

— Меня хотел видеть Джерри. Куда идти?

— Он, наверное, в офисе, — сказал охранник. — Вторая дверь по коридору, а там спросишь у охранника.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Тут целый лабиринт.

— Впервые здесь?

— Ага.

— Надо время, чтобы привыкнуть.

Я приветливо помахал рукой и засунул ладони в карманы, чтобы выпирающая битка в правом не выдала себя. Затем двинулся по коридору. Периодически в стальной стене прорезались крайне приветливые стальные двери. Я отпер вторую, выходящую в следующий туннель, и двинулся по нему. Очутившись вне поля зрения охранника, запихнул битку за пояс под футболку и наполовину застегнул молнию на куртке, чтобы выпуклость не была заметна.

Коридор оказался длинным и прямым с сужающейся перспективой. В нем тоже имелись двери. Пока я шел, стараясь выглядеть приветливым посетителем, выяснилось, что вся система, по-видимому, представляет собой серию комнат, соединенных туннелями. Беспрерывное гудение подающих воздух и энергию механизмов через день-два пребывания под землей переставало привлекать внимание. Впереди показался перекресток, тут же стоял следующий охранник в рабочей рубашке и брюках из рубчатого плиса.

У него был огромный кольт «магнум» в кобуре, стилизованной под Дикий Запад.

— Я приехал с Расселом, — объяснил я. — А сейчас Джерри вызвал меня к себе в офис.

— Хорошо, сэр, — сказал охранник. — Знаете, куда идти?

— Нет, мы с Расселом приехали вчера вечером, и он не успел показать мне этот лабиринт.

Охранник улыбнулся:

— Поначалу здесь можно заблудиться. Офис Джерри дальше по коридору. Третья дверь справа.

— Благодарю, — сказал я.

— Не за что, — отозвался охранник.

Третья дверь, сто ярдов по коридору, прогулочная ходьба, минута по времени. Кислорода в легких явно не хватало. Дышалось с трудом. Глоталось тоже. Может быть, потому, что во рту не осталось слюны. Глотка напоминала пересохший колодец. Убей или умри. Убей и умри. Не убей и умри. Миленькие перспективы. Я согнул руки.

А там наверху — Сюзан.

Я еще сильнее сжал зубы. Скулы свело. Подойдя к третьей двери, я открыл ее и вошел.

За столом сидела секретарша, женщина средних лет. Господи, секретарша моего возраста. С позолоченной цепочки свисали очки с загнутыми вверх уголками. Она выглядела уверенной и дружелюбной, как артистка, рекламирующая кофе.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Джерри у себя?

— Сейчас он со своей семьей, — проговорила она участливо. — Может быть, вы подождете?

— Разумеется, — сказал я. — Кстати, он хотел, чтобы я вам кое-что показал.

Я подошел к столу, вытянув сжатую в кулак левую руку.

— Смотрите, — промолвил я, — когда откроется ладонь...

Она улыбнулась и посмотрела вниз. Правой рукой я выхватил из-под рубашки битку и резко ударил секретаршу в основание черепа. Она ткнулась в стол лицом и замерла. Я положил битку в задний карман, вытащил пистолет, прошел к двери во внутреннее помещение и открыл ее.

Джерри сидел за столом, положив ноги на крышку, и покуривал тонкую, явно дорогую сигару.

Грэйс расположилась в кожаном кресле, а Рассел привалился рядышком к стене.

— Хорошо у вас тут, — сказал я.

Джерри медленно повернулся и уставился на меня. Однако, прежде чем увидеть меня, он увидел пистолет, и, прежде чем узнать меня, он узнал дуло, направленное на него. А уж потом понял, кто этот пистолет держит. На лице — узнавание, медленно сменяющееся изумлением.

Грэйс выдохнула:

— Господи, Джерри...

Рассел как-то странно, натянуто ухмылялся.

Лицо его сияло. Он не двигался, не произносил ни слова. Джерри смотрел на меня.

— Джерри, — сказала Грэйс. — Джерри, ради всего святого, сделай же хоть что-нибудь. Джерри, что ему нужно?

Несколько секунд Джерри смотрел на меня, а затем повернулся к Расселу.

— Это ты его провел, — заявил он.

Рассел усмехнулся ему в лицо:

— Нет, папа, не я.

— Ах ты гаденыш! Еврейский задолиз, — сказал Джерри.

— Джерри, — укоризненно произнесла Грэйс.

Но тот продолжал смотреть на Рассела.

— Мерзкий еврейский прихвостень, — повторил Джерри. Его голос слегка подрагивал.

— Дкерри, — на этот раз громче изрекла Грэйс.

Костиган взглянул на меня.

— Черт с ним, — сказал он. — Давай кончай это дело.

И я застрелил его. В его лбу появилась дырка, а от удара крутящееся кресло развернуло вполоборота. Он свалился на бок и повис на одном из подлокотников. Ни Рассел, ни Грэйс не пошевелились. Я обошел стол и еще раз выстрелил Джерри за ухо — контрольный выстрел. Чтобы наверняка. После чего повернулся к вдове и сиротке.

На лице Рассела по-прежнему сияла улыбка.

Руки все так же были сложены на груди, и он все так же опирался о стену. В едкой тишине я слышал его быстрое, неглубокое дыхание. На щеках появились яркие пятна. Лицо Грэйс скукожилось, словно печеное яблоко, в уголке рта появилась ниточка слюны. А ее поза напоминала сжатый кулак.

— Не смейте меня касаться, — сказала она.

Голос прозвучал, как наждак, елозящий по металлу.