Кероглу - [89]

Отдать за тебя я готов свою жизнь.

Какого счастливца любимая ты?

При виде тебя мое сердце горит.

Какого счастливца любимая ты?

Вдоль стана распущены волны волос.

И очи сверкают, пронзая насквозь.

Глядишь — и дыхание оборвалось.

Какого счастливца любимая ты?

Влюблен Кероглу в доброй истины путь.

Смотрю, замирая, — как девственна грудь,

А очи — ночей не светлее ничуть;

Какого счастливца любимая ты?

Оставим Кероглу петь. О ком бы рассказать вам? Об этой самой девушке.

А была это ни кто иная, как дочь карсского паши, Хури-ханум.

Она приняла Кероглу за ашуга. И только он начал воспевать ее глаза, брови, как Хури-ханум поспешила закрыть лицо покрывалом. Черный шелк скрыл розовые щеки. Казалось, туман спустился на вершину горы, покрытую цветущими нарциссами и тюльпанами. Кто оставалось делать Кероглу?

Взял он саз, прижал к груди и запел:

Из-за тюля украдкой смотрящая вслед —

Брось платок, чтоб лицо твое видеть я мог!

Ты, влюбленных сжигающая дотла,

Брось платок, чтоб лицо твое видеть я мог!

Кероглу я, словам своим не изменю.

Я, как легкая бабочка, верен огню.

Я, других не любя, верность милой храню.

Брось платок, чтоб лицо твое видеть я мог!

В это время как раз подошел юноша. Видит он, что Кероглу нашел Хури-ханум и порадовался — все вышло так удачно. «Пойду-ка я, не мешкая, на базар, — решил он. — Уже вечереет. Базар закроют, я ничего не сумею достать, и стыдно мне будет перед Кероглу». Откуда ж было знать ему, что они совсем не знают друг друга. Ни Хури-ханум не знает Кероглу, ни Кероглу ее.

Подойдя ближе, юноша, первым делом, сложив руки на груди, почтительно поклонился Хури-ханум. Потом, усмехнувшись, указал на Кероглу, смотри, дескать, какой я молодец, пошел и привел его самого.

— Послушай, кто эта девушка? — опросил Кероглу.

— Да это же Хури-ханум… Дочь паши. А вы еще не знаете друг друга?

Хури-ханум поспешно отошла от окна и вышла на балкон. Только хотела она что-то сказать, как видит, паша вместе с Араб-Рейханом едут на конях.

— Отец и Араб-Рейхан едут, уходите скорей, — только и успела вымолвить девушка.

Хури-ханум вошла в свои покои, а юноша увел Кероглу, и они поспешно скрылись. Когда они подошли к мечети, юноша сказал:

— Джан Кероглу, сейчас паша и Араб-Рейхан в городе. Оставаться тебе здесь нельзя. Прошу, войди в дом, посиди у нас, а я сбегаю на базар, вернусь, отдохнем ночью, а утром поглядим, что нам делать.

Кероглу кивнул головой, и юноша провел его к себе. Мать приветливо встретила Кероглу и попросила его присесть. Когда Кероглу уселся, юноша сказал:

— Теперь разреши, я загляну на базар и тут же вернусь.

Он вышел из дому.

Теперь оставим Кероглу отдыхать. О ком же рассказать вам? О юноше.

Когда он пришел на базар, лавки уже закрывались. Бросился он в одну лавчонку:

— Дядя, отвесь мне поскорей два батмана рису! У меня гость.

Закинув мешок с рисом за спину, поспешил он к мяснику.

Видит, у мясника отличное мясо, но там давка. Стал юноша, расталкивая покупателей, прокладывать себе дорогу. Кого толкнул, кому дал пинка, рассердился кто-то и сказал:

— Что случилось? Не светопреставление, наконец? Подожди немного!

— Не могу ждать, — ответил юноша. — Мне надо купить еще кое-что, а лавки закрываются. У меня гость.

Тот сказал:

— Ну и что ж, что гость? Не с неба же он свалился.

Как ни бранили его все, юноша ничего не слушал и, отругиваясь и препираясь, протиснулся в лавку.

Рассердились люди на его грубость и сказали мяснику, чтобы он не давал ему мяса. Заупрямился мясник. Как юноша ни просил, ни молил, тот заупрямился, и все тут.

— Нельзя, говорю, значит нельзя. Отпущу всех этих людей, тогда дам и тебе.

Отчаявшись, юноша нагнулся к мяснику и шепнул ему на ухо:

— Несчастный, если б ты знал, кто у меня в гостях, ты бы так не поступал.

Мясник был большой шутник и насмешник.

— Кто же у тебя в гостях? — спросил он. — Скажи, и я тотчас отпущу тебя. Араб-Рейхан? Или, может быть, сам паша?

— Ни тот, ни другой, — ответил юноша. — Пожалуй, скажу, но только, чтобы никто не знал, гость мой — Кероглу!

Мясник расхохотался:

— Слышите, оказывается, у него в гостях Кероглу. Все рассмеялись, а мясник сказал:

— Сейчас отпущу тебе. Сколько же мяса надо? Четверть фунта или золотников пять-шесть?

— Что за четверть фунта? — удивился юноша. — Я тебе дело говорю. Давай батман!

Видят, нет, юноша не шутит. А на спине у него мешок. Словом, мясник взвесил мясо. И пошел по городу слух, что Кероглу в Карсе и гостит в доме такого-то. Кто поверил — поверил, а кто не поверил, начал судачить. Еще отцами и дедами сказано, что раз тайна вышла из-за зубов, удержать ее невозможно. Слух этот разнесся с быстротой молнии. Передавался из уст в уста, из уст в уста и дошел, наконец, до Араб-Рейхана и карсского паши.

Едва услышав об этой новости, паша вскочил и сказал Араб-Рейхану:

— Собирай войско, пойдем и схватим его!

— Нет! Не забудь, что это Кероглу, — ответил Араб-Рейхан. — Схватить его не так просто. Он перебьет все войско и ускользнет.

— Что же тогда делать?

— А ты и виду не подавай. Будто мы об этом ничего и не слыхали. Пускай стемнеет. Когда все уснут, в полночь, возьмем войско и захватим его в постели. Иначе с ним ничего не поделаешь.