Казино Москва: История о жадности и авантюрных приключениях на самой дикой границе капитализма - [8]

– Мы, вероятно, должны вернуться, – предположил мой тучный сосед. – Черт подери! – выругался он. – Мне надо быть на важных совещаниях.

«И мне тоже», – подумал я. Планировалось, что в аэропорту я встречусь с Робертой. Роберта работала на Всемирный банк в Москве и была главной причиной, почему я так рвался в русскую столицу. Вопреки карьерным амбициям, я все же следовал велению своего сердца. Таким образом, мои личные и профессиональные устремления счастливо совпадали.

Я познакомился с Робертой примерно восемь месяцев назад в одном грязном коровнике бывшего колхоза в Восточной Украине, среди куч шлака и угля. Это была своего рода увеселительная прогулка для представителей прессы, организованная за казенный счет. Она свела нас на этой трущобной ферме, представлявшей собой первый сельскохозяйственный концерн, приватизированный в Украине после убийственной сталинской коллективизации, которая в 1933 году привела к голодной смерти семь миллионов крестьян. Мне надо было написать об этой запоздалой чудо-реформе в мою газету. В свою очередь, задача Роберты заключалась в том, чтобы убедить болванов в правительстве Украины, что передача земли в частные руки не является ни ересью, ни частью «великого сионистского заговора», в существование которого упрямо верили многие официальные лица Украины. Чтобы создать это хозяйство, потребовалось три года рассмотрений данного вопроса юристами и льстивых уговоров влиятельных лиц. Киев наконец дал согласие на проведение эксперимента по ведению сельского хозяйства на основе частной собственности. Пресса была призвана отметить эту великую победу прогресса.

В свои двадцать девять лет – моложе меня на два года – Роберта, тем не менее, превосходила меня на несколько должностных ступеней в жестко сцементированных иерархиях, существовавших в наших уважаемых организациях. Она сделала себе имя во Всемирном банке, убедив скептически настроенных украинских политиков в том, что у правительства нет стратегической необходимости владеть каждой парикмахерской или бензозаправочной станцией в стране. Эту задачу Роберта выполнила в основном двумя способами. Первый состоял в том, что она буквально бомбардировала удивленных официальных лиц, бывших коммунистов, различными документами, справками, таблицами и т. п. Например, такими: «Процент автозаправочных станций, находящихся в собственности и управляемых муниципальным правительством Нью-Йорка, равен нулю». Второй путь заключался в том, что она пила на банкетах с отупевшими от пьянства официальными лицами, терпела их бессвязные и нелепые тосты о сексизме, льстила, шутила и по-матросски ругалась с ними, когда они выходили за рамки приличий. До тех пор, пока они наконец не сдались и не признались, что западный человек, пусть даже женщина и к тому же еврейка, – не такой уж плохой человек. Ее даже можно считать хорошей на пятьдесят процентов. Признав ее своей приятельницей, они стали прислушиваться к ее советам, поскольку, как известно, в Восточной Европе все определяется личными взаимоотношениями, а всякие там правила, протоколы и конвенции ровным счетом ничего не значат. Здесь управляют на основе соглашения, а не закона. Доверие в подобных своевольных и властных системах – главное. А доверие друг другу у славян может быть достигнуто лишь путем совместного распития водки.

Роберта не была любительницей этого крепкого напитка, но все-таки жертвовала своей печенью, хотя иногда просто выливала содержимое бокала в цветочный горшок. Делалось же все это, чтобы заполучить право на организацию своего рода «броска в капитализм», который, кстати, финансировался самим государством. Во имя экономической реформы она приносила и другие жертвы. Например, в своих материалах демонстративно преуменьшала опасения в обществе относительно бубонной чумы, чем удостоилась упоминания в газетах «Вашингтон Пост» и «Файненшиал Таймс». Она съездила во Львов, в этот стареющий и всеми забытый форпост Западной Украины, где вода и отопление подавались только четыре часа в сутки, а бензин могли купить только обладатели удостоверения «Заслуженный инвалид Советского Союза». Там можно было также приобрести такую роскошь, как молоко в бутылках, которое завозили поездом из Киева на расстояние в четыреста миль. Продажа на аукционах, которые Роберта организовала во Львове в 1993 году, небольших государственных магазинов и ресторанов постепенно стала моделью для перевода в частный сектор более семидесяти тысяч малых предприятий страны. Этой работой она снискала уважение к себе, что способствовало быстрому продвижению по служебной лестнице сначала в Вашингтоне, а затем и в Москве, где ее отделение Всемирного банка – Международная финансовая корпорация – стало заниматься инвестированием в уже приватизированные российские предприятия.

Я надеялся, что Роберта заранее узнала о задержке прибытия самолета и не потеряла много времени в аэропорту. Судя по тому, что наш самолет резко замедлил снижение и его турбины перестали издавать пронзительный воющий звук, мы были поблизости от места посадки. Но я все еще не мог разглядеть за бортом ничего, кроме сплошной белой пелены. Не был виден даже проблесковый маячок крыла.