Каждый сам себе дурак - [38]
Но ничего. Тина была симпатяшная крайне. Смотрела она нежно, чисто и доверчиво. Короче, как клава, готовая на все.
Ладно, горе не беда. Раз адреса и телефона нет, то это значит одно. Каждый, даже самый малолетний кренделек в Большом Городе знает, где можно обрести любовь этой, видимо, весьма дорогостоящей овчушки. Нечего горевать! Просто надо разнюхать у аборигенов всезнающих, где я могу поближе столкнуться с этой барышней. Любовь — штука нужная.
Забредаю в последний подземный переход. В последнюю инстанцию. Последний пограничный пункт между реальностью и информационным передозом. Жратва и сон — больше всего хотелось именно этого. Лучше вообще, конечно, как-нибудь ловко закарабкаться в летаргический трип и очнуться только тогда, когда уже почти все будет закончено. Вот только тогда и стоит очнуться. Раззявить пасть и снова рухнуть. Да, может, и сейчас мы все в одном большом изумительном летаргическом трипе, как в «Матрице». Бредем и спотыкаемся. И всего-то для того, чтобы удобрить своими костями неизвестные колбы в неизвестных мирах.
В переходе, значит, старая рухлядь пыталась позиционироваться в психологическо-коммерческой диспозиции. Она все плакала и обращалась к «чужим», ковыляющим по своим хатам. Она показывала паспорт, похоронные листы, просроченные облигации и мелкие купюры, которые «чужие» совали ей, чтобы она отстала от них, притворяясь, что они не такие уж черствые. Наверное, заканчивать все надо к старости.
Хотя я судить, что ль, о чем могу? Я сам в свои годки почти ничегошеньки не понимаю.
Конечно, если бы я повелся на ее коммерческий развод, то поспешил бы наверх и позаимствовал бы монеток у какой-нибудь слабосильной особи. Принес бы старушенции денег, чтоб порадовалась. Много денег!
А так взятки гладки. Я ведь еще только приехал. Та что я мог только усмехнуться ее разводилову и идти дальше.
Далее пронзительный вой, который мне сначала показался взревевшей спецсиреной. Но это реальная собачатина подвывала. Ее вой усиливался замкнутым пространством и впивался в барабанные перепонки.
Босс собаки, средних лет женщина, к концу дня еще, однако, обладала недюжинной силой и энергией. Как царь природы, превосходящий собаку во всех отношениях, она смело крошила низшее по животному ранжиру существо ногами и нравоучительно приговаривала:
— Ну что же? Совсем ослабела? Совсем идти не можешь? Совсем ослабела, я тебя спрашиваю?!
Уверенно дергала четвероного друга за поводок и бесстрашно продолжала наносить ей удары. С каждым ударом, сопровождающимся воем и скулежом, белозубая улыбка царя природы становилась все шире и шире.
На то и есть низшие существа, чтоб творить с ними все по своему хотенью-разуменью. Все равно они ничего не понимают. И умирают, безрассудно полагаясь на всевластие хозяев. Да, впрочем, когда человек ластняк скидывает, то тоже, как дурень кромешный, на разных менеджеров духовных и продвинутых сверху надеется опрометчиво. Ну, Богов типа разных. Ну, один-то менеджер духовный, может, по шерстке его и погладит после смерти, а вот остальные Боги-конкуренты только порадуются, что с кончиной неподконтрольного им индивида некоторой долей злобы, предательства и одиночества станет в мире меньше.
— Оставьте собаку в покое, — сказал я устало и уж, конечно, ни на что не надеясь. Просто так, пробормотал, как бы себе под нос.
— Моя собака! Моя! Понял? Что хочу со своей собакой, то и делаю! — уверенно закричала она. И давай еще сильней животинку наворачивать, как бы показывая ху ис ху. Типа я не прав, лезу не в свое дело, и все такое. К тому же собака завиляла мне хвостом, а такой раскладец царю природы и подавно не понравился. Чтобы показать мне, кто круче, женщина была готова разделаться с животинкой без малейших колебаний. Убить, разрезать на куски, выпотрошить.
Кстати, идти собака не могла из-за сломанной лапы. Но, видимо, этим она еще больше раздражала своего возмущенного босса.
Что ж, махнул рукой.
Горе, оно повсюду. Оно клокочет, переливается вместе с кровью, словами, дорогами, временем. Горе вываливается отовсюду. Горе и злоба тщательно прячутся, но особи никогда не забывают, где они. Особи передают горе и злобу другим. Поначалу особи прикидываются мирными и слетаются друг на друга, говорят общие фразы и ждут подходящего случая. А все с одной целью: избавиться от горя и злобы. Особи прикасаются друг к другу, чтобы скрытно поделиться своим горем. А все бесполезно. Они получают его обратно, как тысячи микробов при поцелуе.
Я доползаю до своих апартаментов, временно проживая в которых мне неминуемо предначертано получить высшее образование. Но ведь это тоже неплохо. Если я все-таки окончу эту гребаную Академию Философии, то мне в будущем ничего не придется делать. Я буду просто сидеть и созерцать.
В Западном Городе у меня жили в квартире мелкие насекомые, а в Большом Городе появились более крупные существа. Судя по шорохам — чудовища. Нельзя сказать, что насекомых здесь не было. В мириады раз больше.
Забредаю, швыряю одежонку, выключаю свет и запираюсь на все замки. Если «чужие» придут ночью, им будет нелегко меня всковырнуть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.