Я покивал и глянул на Стаса. Интересно, не ошибся ли я, доверяя этому парню? А вдруг Гиена прав, и он действительно устроит какое-нибудь западло ночью?
Фу, блин!
Опять я об этом думаю!
Я тряхнул головой и принялся внимательнее осматривать окрестности, а не только дорогу. Тем более, что она теперь появилась. Неплохая накатанная грунтовка, явно по ней всякий колесный транспорт ездит. Хотя, наверное, больше телеги, чем машины...
Первые дома я чуть не пропустил — очень уж далеко они друг от друга были разбросаны. Прямо фермы... Хотя, ухоженность полей такая себе. Никаких тебе ровных грядочек и идеальных дорожек. Если бы не покосившиеся заборы, я бы наверное и не понял даже, что это частные владения. А потом мы незаметно въехали на холм, и перед нами раскинулось все Егорьево. Во всей, так сказать, красе.
Ну, красиво, кстати, и правда было. В пологой котловине играли красно-золотыми бликами три вытянутых озера. Как будто лепестки. Издалека дома смотрелись весьма живописно — белые стены, много зелени, над крышами кое-где вьется дымок... Ужин готовится, наверное.
Между двумя озерами слева располагался явно центр. Обширная прямоугольная площадь, деревянный шатер церквушки, двухэтажный кабак или что-то в таком духе. Большой навес, кажется, это что-то вроде местного «банкетного зала». Ряд лотков для торговли, но сейчас за ними никого не было — все-таки вечер уже. По центру площади — статуя в полтора человеческих роста. Кому — отсюда было не видно.
А у дальнего края третьего озера, самого длинного, стояли беленые строения, в которых даже такой далекий от деревенских дел человек как я безошибочно определил коровники.
Ну что ж, все довольно миленько выглядит. У парочки домов я увидел припаркованные грузовички, а вооон с того края эта штука странных очертаний — явно паровой трактор столетней давности. На ходу, судя по тому, что отполирован до блеска. Никаких тебе хищных силуэтов шагоходов, да и вообще ничего странного.
Просто деревня.
Большая.
Где-нибудь на Диком Западе сказали бы, что это город вообще...
Я снова нажал на газ.
— Ты собираешься прямо в центр на машине въехать? — спросил Стас.
— Ну да, — я пожал плечами и посмотрел на него. — А что? Нельзя? Дорога вроде есть, запрещающих знаков я не вижу...
Глава 17. Чем заняться мертвецу в Егорьеве
На внушительном куске продуманно-необработанного камня возвышалась горделивая фигура в чем-то вроде старинного сюртука. Герой смотрел куда-то вдаль с лицом задумчивым и... Даже не знаю, каким. Полным великих дум, очевидно. Об отечестве беспокоится, не иначе.
— Это что ли Ларошев? — спросила вдруг Натаха, сбив весь мой возвышенно-философский настрой.
— Да не, не может быть! — я помотал головой и опустил взгляд на постамент. Вот черт!
«Ларошеву Владимиру Гаевичу, светочу и благодетелю. Будь вечно примером для нас и наших потомков».
Я не выдержал патетики момента и заржал. Потом закалялся, поняв, что несколько аборигенов вот уже минут десять как не сводят с нас взглядов. С того самого момента, как я заглушил мотор, и мы все вышли из машины.
Нет, какого-то особенного внимания на нас вроде не обращали. Ну, оглядывались. Но без выражения офонарения на лицах. Было заметно, что Егорьево — отнюдь не дикая глухомань, куда приезжие заглядывают раз в сотню лет. А тут и до Томска два шага, и места вокруг обитаемые. Это Белобородово было странным. А Егорьево как раз обычное место.
— Ну что, считаю, пора потратить немного денег в местном общепите, а? — сказал я, чтобы как-то разрядить обстановку.
— А вы что ли из Томска будете? — подал, наконец, голос один из безмолвных до этого момента наблюдателей. Крепенький такой дядька в годах, не сказать, чтобы какого-то особенно бандитского вида, скорее уж благообразный, похожий на тренера по физкультуре в деревенской школе. Рядом с ним топталась явно парочка его учеников, одаренные переростки. Румяные детины, косая сажень в плечах, с одинаковыми льняными кудрями. Что-то такое не то прибалтийское, не то скандинавское было в их лицах.
— А что, так заметно? — я с озабоченным видом осмотрел свою одежду. Кстати, с учетом недавних приключений, она довольно неплохо выглядела. Ничего не порвалось, пятно только на бедре неясного происхождения. Наверное, заляпался, когда падал.
— Машину эту знаю, — Физрук кивнул в сторону моей шишиги. — Прошлый ее владелец у меня ее чинил несколько раз.
— Тесен мир, — неопределенно, но вполне миролюбиво сказал я, так и эдак приглядываясь к троице. Они тоже к нам приглядывались. И даже вроде не собирались пока ни наезжать, ни проверять на прочность. Ну и то хлеб. — А что, уважаемый, где у вас можно перекусить и переночевать?
— А это смотря что вы предпочитаете, уважаемый, — в тон мне ответил Физрук. — Если поесть от пуза в спокойной обстановке, то добро пожаловать к фрау Берте, на последние крохи ужина еще успеете. А если еда скорее требуется как закуска, то совсем скоро откроется «Сестра Стрекоза».
— А «Сестру Стрекозу» не мамаша Сусанна, часом, держит? — неожиданно спросил Гиена.
— Бывали у нас? — внимательный взгляд Физрука уперся в Гиену.
— Да нет, мы в другом месте познакомились, — Гиена загадочно усмехнулся. — Боня, мы же не хотим степенно откушать?
