Каждый хочет любить… - [10]

– Одна квартира, два сортира, и все счастливы! Изумленные рабочие задрали головы, а бедный Антуан в отчаянии схватился руками за свою собственную.

– Матиас, я работаю! – заорал он.

– И я тоже работаю!

Перескакивая через ступеньки, Антуан взбежал наверх к Матиасу:

– Что ты здесь устраиваешь?

– У меня идея! Внизу ты делаешь нам один большой зал, а здесь разделим этаж на две части… по вертикали, – добавил Матиас, проводя руками воображаемую разделительную полосу.

– По вертикали? – безнадежным голосом переспросил Антуан.

– Еще с тех пор, когда мы под стол пешком ходили, сколько раз мы мечтали жить под одной крышей; ты сейчас холост, вот тебе случай – лучше не придумаешь.

Матиас раскинул руки крестом, повторяя «раздел по вертикали».

– Мы давно уже вылезли из-под того стола! А если кто-то из нас придет домой с женщиной, как мы ее разделим? – смеясь, прошептал Антуан.

– Ну и что, если кто-то из нас вернется с женщиной, он вернется… куда-нибудь в другое место!

– Хочешь сказать, никаких женщин в доме?

– Вот! – заявил Матиас, чуть шире разводя руки. – Посмотри! – добавил он, размахивая чертежом. – Я, конечно, не архитектор, но даже я могу представить, какое райское местечко можно из этого сотворить.

– Ладно, витай в своем раю, а у меня еще куча дел! – прервал его Антуан, выхватывая чертеж.

Спускаясь обратно, Антуан с расстроенным видом обернулся к Матиасу:

– Постарайся переварить свой развод раз и навсегда, а мне дай спокойно работать.

Матиас подбежал к балюстраде, чтобы окликнуть Антуана, который уже о чем-то заговорил с Маккензи.

– Вы с твоей женой когда-нибудь понимали друг друга так хорошо, как мы с тобой все последние пятнадцать лет? А разве наши дети не счастливы, когда мы все вместе уезжаем на каникулы? Ты же сам прекрасно знаешь, что все у нас получится! – убеждал Матиас.

Ошеломленные рабочие застыли, бросив свои дела, пока шел этот разговор. Один принялся подметать, другой углубился в техническую документацию, третий протирал инструменты.

Разъяренный Антуан оставил своего инженера и выскочил из здания в тупичок. Матиас скатился по лестнице, добродушно подмигнул Маккензи, чтобы его успокоить, и присоединился к другу, который уже сидел в машине.

– Не понимаю, с чего ты завелся? Мне кажется, это прекрасная мысль. Ну конечно, тебе-то что, это ведь не ты переехал в стенной шкаф.

– Залезай, или я оставлю тебя здесь, – вместо ответа заявил Антуан, распахивая дверцу.

Маккензи несся за ними, размахивая руками. Запыхавшись, он спросил, не могли бы они прихватить его с собой, а то у него тьма работы в бюро. Матиас вылез из машины, чтобы другой мог забраться внутрь. Несмотря на свой рост, Маккензи сумел как-то разместиться на подобии сиденья в задней части кабриолета, и «остин» устремился в лабиринт лондонских улиц.

С того момента, как они выехали из тупичка, Антуан не сказал ни слова. «Остин» припарковался на Бьют-стрит перед «Французскими книгами». Матиас наклонил переднее сиденье, чтобы выпустить Маккензи, но тот, задумавшись, не тронулся с места.

– Вообще-то, – пробормотал Маккензи, – если вы будете жить вместе, мою команду это устроит.

– До вечера, дорогой! – бросил развеселившийся Матиас, удаляясь.

Антуан тут же догнал его:

– Немедленно забудь все это. Мы и так уже соседи, куда дальше, верно?

– Каждый будет жить у себя, что ты так разволновался? – ответил Матиас.

– Да что на тебя нашло? – озабоченно поинтересовался Антуан.

– Проблема не в том, что ты холостяк, проблема – как жить одному.

– Но в этом и заключается принцип холостяцкой жизни. И потом, мы живем не одни, с нами наши дети.

– Одни!

– Ты так и будешь повторять?

– Я хочу жить в доме, где смеются дети, хочу возвращаться после работы туда, где кипит жизнь, и не хочу больше тоскливых воскресений, хочу уик-эндов со смеющимися детьми.

– Ты повторяешься!

– А что, тебе не нравится, когда они смеются два раза подряд?

– Тебе до такой степени одиноко? – спросил Антуан.

– Ладно, иди работай, а то Маккензи уже заснул в машине, – бросил Матиас, заходя в свой магазин.

Антуан прошел следом и преградил ему дорогу: – А какой мой интерес в том, чтобы мы жили под одной крышей?

Матиас наклонился подобрать почту, которую курьер подсунул под дверь.

– Не знаю, может, научишь меня наконец готовить.

– Именно это я имел в виду, ты никогда не изменишься! – заключил Антуан, уходя.

– Наймем няню, и чем мы рискуем, кроме пары веселых минут?

– Я против нянь! – проворчал Антуан, направляясь к машине. – Я уже лишился его матери, не хватало только, чтобы в один прекрасный день и сын ушел от меня, потому что я им не занимался.

Он уселся за руль и включил мотор. Рядом похрапывал Маккензи, уткнувшись носом в служебную записку. Стоя со скрещенными руками на пороге магазина, Матиас окликнул Антуана.

– Твое бюро как раз напротив!

Антуан растолкал Маккензи и открыл дверцу:

– А вы-то что здесь делаете? Я думал, у вас тьма работы!

Из своего магазинчика Софи наблюдала за разыгравшейся сценой. Покачав головой, она вернулась в подсобку.

IV

Матиаса очень порадовали посетители, побывавшие в этот день в магазине. Хотя поначалу, едва зайдя, каждый клиент удивлялся отсутствию мистера Гловера, все они тепло приняли Матиаса. А число продаж за день его просто удивило. Ужиная пораньше у стойки Ивонны, Матиас размышлял о своем будущем, сулившем, как ему виделось, возможность возглавить небольшой, но приятный бизнес, который, в свою очередь, позволит ему в один прекрасный день отправить дочь учиться в Оксфорд, о чем он давно мечтал. Домой он вернулся пешком на склоне дня. Фредерик Делахью отдал ему ключи, и грузовик исчез за углом.