Каждому своё - [6]

— Вот, поглядите, — сунула Катя ей под нос журнал с яркой фотографией.

Что ж, на фото действительно была запечатлена очень красивая девушка: зеленоглазая, с бронзовыми, пышными волосами, стройная, дорого и со вкусом одетая. Но Зою заинтересовала не столько она, сколько ее спутник, старавшийся держаться в тени, и подпись под фотографией, которая гласила:

«Блистательная топ-модель Клара на презентации очередной коллекции модного кутюрье в сопровождении неизвестного поклонника. Похоже, красавица успешна не только в карьере, но и в личной жизни».

С этим было трудно не согласиться. На фотографии Зоя уверенно опознала собственного супруга. Вот, значит, как обстоит дело…

Глава вторая Попытка — не пытка?

В результате все труды массажистки пошли насмарку: расслабление мгновенно ушло, а вот головная боль, наоборот, вернулась. Зоя отправилась в бар, попросила крепкого сладкого чая и таблетку от головной боли, потом закурила (правилами это запрещалось, но вышколенный персонал в некоторых случаях «не замечал» нарушений) и задумалась.

Конечно, то, что Константин находился рядом с молодой красоткой, могло быть чистым совпадением. Мало ли она видела фотографий, на которых известного предпринимателя и филантропа запечатлевали в самых разных компаниях! И фигура его в полутени, так что особо афишировать близость к восходящей звезде он вроде бы не стремится. Хотя, с другой стороны, зачем ему это афишировать?

Интересно, давно он с ней познакомился? Если судить по участившимся совещаниям и ночным заседаниям — не больше полугода назад. До этого, конечно, тоже случались пассии, но крайне мимолетные, которым Зоя просто не придавала значения. Но тогда и в супружеской постели все хоть как-то было.

А сейчас — вообще никак, хотя она вполне живая и еще молодая женщина, которой хочется тепла, ласки, нежности, наконец, да и природа требует свое, а удовлетворять ее требования самостоятельно Зоя то ли не научилась еще, то ли подсознательно брезговала. Так и до хронического невроза можно дойти.

Главное, посоветоваться совершенно не с кем. Подруг у Зои, как таковых, не было: прежние остались в прежней жизни, не вынеся острой зависти к везению товарки, а новые как-то не появились, потому что были совсем из других социальных кругов. Особым снобизмом Зоя не страдала, но единственная подруга Майка, с которой они понимали друг друга буквально с полуслова, выскочила замуж за сказочно богатого шведа и укатила в благополучные скандинавские страны, где успела родить двух мальчиков-близнецов и девочку, и смертельно соскучиться от всеобщей благоустроенности. В Москву она не приезжает, писать письма… — это уже прошлый, даже позапрошлый век, а Интернет живого общения никак не заменяет.

К матери соваться за утешением и тем более советом — бессмысленно. Она всю жизнь отработала преподавательницей русского языка и литературы, да к тому же провела в абсолютно благополучном браке с инженером почти сорок лет. Метания дочери ей были совершенно чужды и непонятны; по ее представлениям, муж был всегда прав, а жена к его приходу домой обязана приготовить вкусный ужин и подать домашние тапочки. Так-то оно так, но папочка тоже всю жизнь был образцовым семьянином, и за домашний уют «платил» огромным уважением и любовью к жене (или к созданному ею домашнему очагу, кто там разберет!). Так что от дома его можно было оторвать только вместе с досками от пола, а других женщин он, похоже, просто не замечал. Другая жизнь, другие нравы… Нет, родители ей тут не помогут, только очередную мораль прочитают.

А вот что Майка бы посоветовала, интересно? Сама-то со своим шведом как-то устраивается, хотя и жаловалась первоначально, что в постели он бревно-бревном, только детей зачинать может, а потом месяцами отдыхает. Были в письмах намеки, что в Стокгольме настоящие мужчины тоже встречаются, особенно среди иностранцев, которые приезжают отдохнуть или в командировку. Вот так. Значит, Майка бы скорее всего жизнерадостно сказала бы:

— Да заведи ты себе любовника! Делов-то! Надоест — бросишь, зато хоть какой-то кайф от жизни словишь. Не в деньгах счастье, подруга.

Конечно, не в деньгах, только как они с Майкой в студенческие годы в этих самых деньгах нуждались! Зато действительно счастливы были, что уж греха таить. Как там у Стендаля написано? «Если человек очень хочет быть министром, он им станет, и именно это будет ему наказанием». Правильно, между прочим, написано, только что же делать?

Убирая сигареты и зажигалку в сумочку, Зоя наткнулась на кусочек глянцевитого картона, на котором золотыми буквами было напечатано: «Владилен Сомов, художник». И номер телефона с приписанным от руки номером мобильника. Ага, тот самый молодой гений, который клеился к ней на вернисаже, действительно, его звали Владиленом, Владом. Похоже, это перст судьбы. Время подходящее: час дня, даже законченные представители богемы в эту пору уже завтракают, значит, можно позвонить. Поехать, посмотреть картины, попить кофе…

Когда Зоя доставала свой мобильник и набирала на нем номер, как она поняла, студии художника, у нее слегка дрожали руки. «В первый раз в первый класс», — съязвила она про себя. Но, как говорится, лучше уж поздно, чем никому. Безнравственно? В общем-то, безнравственно, но, как говорила героиня одной из старых, но любимой Зоей польской комедии, лучше быть безнравственной, чем несчастной.